Олег Скрынник - Начистоту. Пародии и подражания стр 14.

Покончив с ним, передохнули.
Столбы дымов пустили ввысь.
Затарахтели, повернули 
Да и за осень принялись.

Покончат осень  понемногу
Зимой займутся  не робей!
Весну помнут
Но слава Богу,
Что хоть отстали от церквей.

Я рассказать вам должен, наконец.

Однажды на июльском жарком пляже
Весёлый обозначился отец
С дочуркой за спиной. С сынишкой даже.
Он скинул мокасины не спеша.
Снял джинсы. Постоял. Перекрестился.
И, воздухом целительным дыша,
Вошёл по грудь. И под волнами скрылся.
Он вынырнул минут через пяток.
Улыбкой улыбнулся молодою
И глубоко вдохнул. И за буёк
Поплыл под бирюзовою водою.
Так, вдоволь нанырявшись, он пошёл
На берег, отпечатки оставляя
 Ну, ты ныряльщик знатный, брат. Орёл! 
Сказал мужик, на гальке загорая.
Он продолжал:
 Ты молодец вдвойне:
Не только сам так мастерски ныряешь,
Но и сынишку возишь на спине,
К водице с малолетства приучаешь.

Папаша вдруг позеленел как танк.
Видать, воспринял всё совсем серьёзно.
 Какой сынишка?! Это ж акваланг!!!

Он лямки сбросил с плеч. Но было поздно.

Вернулись с рыбалки.
Развесили сети.
Улов затащили.
Шутили про жор
А их уже ждали,
Как сдачи в буфете, 
Трезор.
Бабий ор.
Прокурор.
Рыбнадзор.

Раньше б мы бутылочку-то сдали.
А теперь  пластмасса, мать твою

На пеньке, на круглом пьедестале, 
Памятник пивному питию.

 Кто ремонтировал машину,
Готовясь в поле выходить,
А я вот оболванил сына,
Чтоб руку, значится, набить.

Я поглядел: за ближней вехой,
В одних трусишках, босиком,
Мальчишка шёл, башка с огрехом,
Неся бутылку с молоком.
Пришёл, насупился: обидно,
Что стал теперь такой урод

И по затылку было видно,
Что он ещё своё возьмёт.

«Дружбой» мы работали до вечера.
И теперь в сарае, у избы,
Кольцами годичными обвенчаны
С вётлами, осинами  дубы.

Плыли откровенные рассказы
Под усмешки горькие и свист

В стороне, посверкивая глазом,
Их прилежно слушал особист.

Когда имеешь кисть и полотно,
Картину написать не мудрено.

Наляпал на холстину дребедень 
Пожалуйста вам: Врубеля «Сирень».

Вниз головой порхает идиот 
Вот вам Шагал, «Над городом полёт».

А красок нет  не огорчайся, брат.
Малюй углём Малевича «Квадрат».

Могла б и я художницею стать,
Да только нет ни кисти, ни холста.

Зато бумаги чистой  завались.
Хоть оботрись. А хочешь  обпишись.

Мне книжку написать  да тьфу, друзья.
Особенно такую, как моя.

Мечтой
сотворена была мечта.
А мыслью  мысль.
И дальше  что попало.
От красоты
родится красота.
Вот так, друзья,
оно всегда бывало.

И нечего тут
голову ломать.
Коль от воды
рождается водица,
То стоит
лишь немного подождать,
Когда от Тани
Танечка родится.

От семи и до семи
Без толку кудахчут СМИ.
Беспардонно брешут СМИ
От семи и до семи.

Глупым миром деньги правят.
Всё воняет и картавит.
Так о чём же, чёрт возьми,
Нам всё время брешут СМИ?

А о том, что деньги правят
И политики лукавят.
Вот о чём нам брешут СМИ
От семи и до семи.

Ой, кажется, уж кто-то так писал.
И надо бы привлечь его за подражанье:
Как он посмел мне подражать, нахал!

Коль нету слов своих, писанья надо бросить.
Вот так!
Теперь спокойно не засну.
Отбил, подлец, охоту мне писать про осень.
Ну, ладно. Напишу-ка про весну.

Весна..! Ты всем на удивленье
Пришла, зажгла огонь в крови

Стремиться к тебе  это страшный сует.
Но всё ж я стремилась, искала.
Глядела на улиц  и там тебя нет.
Наверное, в рощ ты гуляла.

Смотрела сквозь окн я на толп зеваков.
Всё думала: вот, мол, увижу.
Увидела! Крикнула радостный слов.
Но ты не подъехала ближе.

В чём дело? На лбу напрягаю морщин.
И тут осеняет догадок:
Ведь ты у меня же, конечно, мужчин!
А я тебя так
Непорядок.

Надо уметь сказать,
Чтобы тебя узнали.
Надо уметь писать,
Чтобы тебя читали.
Надо уметь писать,
Чтобы тебя купили.
Надо уметь писать,
Чтоб тебя не побили.

Ой, было. Звали
К миру и добру.
И лозунг тот же был:
«Долой войну!»
От той войны тогда пришли к гражданской.
А кончилось всё, помнится, афганской.
И голоса звучали там и тут:
«Куды ж нас так неграмотно ведут?»