Внутри склада была гробовая тишина, нарушаемая редким писком робота-уборщика, либо грызуна, нашедшего себе тихий уголок в мире жестоком для маленького паразита. Стеллажи тянулись к самой крыше, возле каждого стоял грузовой лифт и замершие навсегда погрузчики, с отключёнными батареями, и опечатанной коробкой управления. Куча коробок, одинакового цвета, различных размеров, в зависимости от того, на каком стеллаже остановился взгляд посетителя, ровными рядами стояли сверху вниз на всех стеллажах. Все они были одного типа, маленькие и большие коробки, одного жёлтого цвета, хотя тут и нет ничего удивительного, ведь это картонная фабрика, обеспечивавшая некогда своей продукцией семьдесят местных предприятий, и даже поставляла за пределы штата до миллиона единиц тары в год. Но после пары инцидентов с работниками, покончившими с собой, Ассоциация человекообразных работников послала запрос и Комиссия по трудовому законодательству запретила использовать человекообразных роботов на производстве. Найти в короткий срок людей на работу, обеспечить их всем необходимым директор не смог, и банк «Импреса банк» изъял у него всю фабрику. Банковские администраторы пытались наладить производство, но когда оценили, сколько надо вкладывать в переоборудование, чтобы производство соответствовало требованиям экологической, санитарной и социальной безопасности, предъявляемым к предприятиям, с работающими людьми. Постепенно пришли к мнению, что предприятие проще законсервировать. Два кладовщика, четыре охранника, и один менеджер, сидящий в городе, вот и весь персонал бывшей гордости города Дубль-Пик. Роботы тут тоже были, охрана, погрузчики, сортировщики, уборщики, ремонтники. Однако гигантская фабрика, построенная недалеко, на базе тюрьмы V-10, использующей почти даровой труд, полностью лишила рынка сбыта разорившееся производство. Продавать же ниже номинальной себестоимости даже готовую продукцию банк не позволял. За цену, указанную номиналом, покупали только связанные с банком структуры, и его должники, реструктуризирующие задолженности, а потому за месяц уходило столько же товара, сколько раньше выпускали за день. Такими темпами предприятие могло распродать свои запасы не менее чем за три года. В декабре и январе отпуск товара почти прекращался полностью. Хотя и зарплата была у людей вдвое-втрое выше, чем у свободных и отпущенных на поруки, на соседней тюремной фабрике, зарплата в результате была меньше. Но поскольку работы почти не было, люди не слишком ворчали. Кто-то из охранников втихую подворовывал коробки, старший кладовщик устроил в нескольких освободившихся складах свой собственный складской незаконный бизнес, а младший кладовщик хранил среди завалов не использованной гофрированной бумаги какие-то ящики, к которым никого не подпускал. Менеджер являлся на фабрику раз в месяц, оценивал склад с самой дорогой продукцией, и уезжал через час беглого осмотра.
Ох, чего там намесили эти мигранты треклятые в «Соус от Марио»! Молодой прыщавый охранник, прижимая руки к животу и кривясь от боли, сидел на кресле, притащенном из администрации, благо ключи от всех помещений были на главном посту, на случай пожара или ещё какой неприятности.
Нечего было жрать в этой забегаловке на углу Луговой! Соус как надо, я вчера такой с жареной курой в «Креветке» съел и ничего! Вот в той харчевне бы я не стал есть точно, разве что умирал бы с голоду! Сидевший на коричневом диване, положив ноги в ботинках на столик, охранник читал книгу из библиотеки. Все эти вещи тоже были притащены из административного здания. Книга была некогда бестселлером, а теперь почти забытая, написанная забытым писателем Максом Пит. Сюжет был нетривиален, повествование шло от лица некоего типа, носившего имя Альфред Дюбуа, робота, убившего своего хозяина, чтобы завладев его телом, жить с женой убитого, в которую робот был влюблён.
Вечно ты умеешь порадовать, Ник! И ободрить всегда готов больного товарища! О-о-х! Что же мне делать?! А если это холера?! Ты смотрел вчера, в Саузпарк выявили двух инфицированных из числа работников автопредприятия! Автобусы, на которых я езжу, ведь ихние!
Тебе это не грозит, Стив. Спокойно и лаконично ответил Ник, перевернув страницу, где Дюбуа описывал, как перерезал горло своему «брату» почуявшему неладное. Не путай, там заболели супруги, прилетевшие с отдыха. У нас карантинный ноль, как сказал на пресс-конференции генерал Мак-Шоу. Я ему верю. Когда он будет баллотироваться, за него проголосую, вот он точно этих лентяев заставит работать.
А тебе не приходило в голову, о-о-х, что генерал мог наврать! Они может на нас испытывают новое оружие против сектоидов! Я передачу смотрел, там один учёный, Стивен Норман.Ах, нет, пойду я, пока не наделал тут неприятностей! Стив медленно поднялся и поплёлся к двери, постанывая. Он выполз из комнаты, направившись к туалету. Выйдя за двери, он споткнулся об кучу коробок, которые сам и притащил ещё днём, по просьбе бабули Мары, которая делала из них резных слонов, и затем продавала как народное творчество на ярмарке. Слонов вырезала с помощью утащенного другим внуком из армейского склада старого робота-ремонтника, которого перепрограммировала дочь бабули Алла, тётка Стива. Заодно бывший военнообязанный ремонтировал по сходной цене соседям бабули Мары.