Гефест немного обиделся такие «противники» давно не выходили против него.
Хотя стреляют они неплохо, признал он все-таки, выбирая первую жертву.
Алло, скорая? Тут мои чувства задели, приезжайте.
А мы тут причем?
Я не для себя, а для того, кто задел.
Точнее, для тех, поправил обращение в неведомую «скорую» Ланселот, сразу для четверых.
Один за другим мелькнули четыре клинка, и с шумом ломаемых ветвей на землю упали бездыханные тела. Рыцарь в результатах своих бросков был уверен; ведь полдюжины метательных ножей (совсем не рыцарское, кстати, оружие) он сам отковал из остатков небесного металла так бог-кузнец называл метеоритное железо и пробить для них даже полный рыцарский доспех было делом техники. Которой Ланселот владел виртуозно. Основная часть небесного металла, кстати, пошла на два меча, равных которым (так самонадеянно думал Гефест) в тварном мире не было на Эскалибур короля Артура, и тот, который ждал сейчас своего часа за плечом рыцаря, и имени пока не имел.
А уж пробить эти!.. он даже не стал трогать обноски, в которые были одеты мертвые уже грабители; вместо этого он громко и повелительно приказал:
Выходи!
Это он услышал, как за ближайшим деревом остановился пятый член шайки. Как надеялся Гефест самый умный, а значит, самый благоразумный.
Точнее, самая благоразумная, в изумлении протянул он при виде разбойницы, что выступила ему навстречу из-за неохватного древесного ствола.
Это тоже было непонятным: почему во главе разбойничьего отряда стояла женщина, даже девушка; весьма юная. А еще почему она не рванула отсюда, как только поняла, что шайки ее больше нет, и что противник ей противостоит неизмеримо сильнее и опытней? Кстати, одежда разбойницы была вполне приличной; ничуть не хуже, чем та, которую ночью Ланселот снимал с баронской дочери. А уж лицами этих двух дев даже сравнивать было нельзя. Девушка, которая остановилась в пяти шагах от рыцаря и выпустила из руки короткий меч, была удивительно красивой; она смутно напомнила ему одну из олимпийских богинь. Кого? Гефест в качестве пароля выбрал наугад анекдот из книги:
Ты замужем?
Конечно!
Ну и как?
Да как в детстве, блин! «Допоздна не гуляй! С чужими дяденьками не общайся!».
Увы русского языка, на котором были начертаны анекдоты Книги, незнакомка не знала. Она в изумлении приподняла бровь, и покачала головой. А потом мелодичным голосом почти пропела имя рыцаря:
Сэр Ланселот?! Неужели я вижу перед собой отважного рыцаря, слава о кото
Блин! Моргана, опять ты?!
Черты лица «разбойницы» поплыли, и искуснейшая из всех лицедеек, которых когда-либо видел бог-кузнец, предстала перед ним в своем истинном облике тоже весьма хорошеньком. Только личико сестры короля Камелота было не испуганным, а, скорее, хищным. Это тоже было игрой одной из многих для Гефеста. Фея Моргана всеми правдами и неправдами она пыталась сорвать с Ланселота образ рыцаря Прекрасной дамы; точнее, самой стать для него такой дамой. Причем речь шла уже не о физической близости. Не обремененный условностями тварного мира, Гефест давно проторил тропку в спальню Морганы; и не только в ее опочивальню, кстати. Но этого гордой девице было мало. Она хотела прилюдного триумфа; чтобы славный рыцарь во всеуслышание объявил, что не королева Гвиневра, а именно она, сестра короля, достойна преклонения больше, чем любая из женщин.
Ланселот присел на колоду, которую кто-то словно специально прислонил к дубу, и спросил, очищая лезвия ножей от крови:
Рассказывай, что ты на этот раз придумала?
Моргана устроилась рядом и обдала рыцаря жарким дыханием.
Подвиг, мой рыцарь! Я должна была спасти сэра Ланселота, когда эти оборванцы, она ткнула точеным пальчиком в трупы, схватили бы тебя, раненого.
Гефест вообще-то, как и всякий нормальный человек, физической боли не любил, даром, что числился истинным рыцарем. Еще меньше он желал валяться мертвым вместо бандитов на залитой кровью траве. Об этом он и сообщил нахмурившей лоб девушке. Моргана, на его взгляд, была той еще затейницей; мастерицей на всякие выдумки; но умом совсем не блистала. Вот и сейчас она совершенно спокойно заявила:
Разве могли какие-то оборванцы победить могучего рыцаря?
Гефест даже вздыхать не стал; о том, что девять из десяти самых опытных воинов на его месте не обратили бы никакого внимания на дрогнувшую ветку, и сейчас лежали бы мертвыми на поляне, пронзенными сразу четырьмя стрелами, объяснять взбаламошной девице было бесполезно. Так же, как и спрашивать не жаль ли ей четырех мужиков, пусть низкого сословия, отдавших свои жизни единственно ради ее каприза? Такова была жизнь в этом мире, и Ланселот был ее частью.
Фея Моргана между тем придвинулась к рыцарю опасно близко; Гефесту даже показалось, что бок обожгло пылающей девичьей плотью.
Ты того, вскочил он на ноги, не можешь подождать до замка? Бандиты мертвые валяются, конь куда-то подевался, а все туда же
Да вот же он, твой конь, Моргана тут же оказалась рядом и протянула руку к опушке, откуда действительно уже подступал серый жеребец Ланселота.
Девушка вслед за вытянутой вперед дланью сделала еще два шага, и рыцарь воспользовался тем, что Моргана на мгновение потеряла его из виду. Его сильные руки подхватили девушку за талию; одновременно губы издали низкий звук, понятный только коню. Девица счастливо заверещала, очевидно, предположив начало любовной игры; но зря. Гефест действительно играл, как всегда, но по своим правилам. Резкий бросок и Моргана сидит в его седле, и смотрит сверху чуть обиженно. Ланселот не пожалел времени, перевел на местный язык еще один анекдот: