Нам с Наденькой повезло: пока темпераментная болгарочка стонала и охала, распятая мною на крошечном островке суши, покрытом густой бирюзовой травой, ни один кабан не приблизился к нам хотя бы из любопытства. (Впрочем, весьма вероятно, что подобные картины им попросту приелись).
Тем временем Василий, оставшись наедине с Лилией, тоже зря времени не терял, а обучал ее одному из новомодных видов секса минету. Он, надо сказать, обожал всякие новинки в этой области и считал себя в этом хорошим учителем.
Не знаю, когда только Василий все успевал развлекаться с Лилией и готовить еду, но когда мы с Наденькой вернулись, нам было предложено «накрывать на стол»: уха, аппетитно булькающая в казанке на треноге, установленной над костром, была готова. Наденька нарезала салат из помидоров и огурцов, я разлил по стаканам водку, а Лилия уже подавала каждому алюминиевую миску с наваристой, исходящей дразнящим запахом ухой.
Солнце медленно, словно нехотя перевалило за полдень и взяло курс на запад, в Румынию, а мы, изрядно выпив под наваристую уху, а напоследок еще полакомившись запеченной в фольге рыбой, развалились в счастливой неге на упругой травке и стали травить анекдоты.
Казалось, ничто в этом райском уголке не могло потревожить покой наш и границы, которая была на надежном замке, когда вдруг откуда-то неподалеку послышался звук сирены «скорой помощи». Мы с Василием вскочили: странно было слышать в этом заповедном безлюдном месте сугубо городские звуки, да и кому здесь могла понадобиться «скорая»: ведь кроме нас в этих местах и людей-то не было не считать же за людей солдат-пограничников.
Да, я забыл упомянуть, что мы в поисках места для отдыха расположились по правую сторону от заставы, а машина «скорой», приблизившись к заставе теперь ее даже было видно с места нашего базирования, свернула в противоположную, налево, и звук сирены стал удаляться, а затем и вовсе затих.
Да, я забыл упомянуть, что мы в поисках места для отдыха расположились по правую сторону от заставы, а машина «скорой», приблизившись к заставе теперь ее даже было видно с места нашего базирования, свернула в противоположную, налево, и звук сирены стал удаляться, а затем и вовсе затих.
Не сговариваясь, велев девушкам оставаться на месте, мы с Василием, как были в плавках, попрыгали в машину, и тут же помчались по дамбе в ту сторону, куда унеслась «скорая» возможно, там могла понадобиться и наша помощь. В минуту мы добрались до места, где на дороге, перегородив ее, стояло несколько машин: кроме «скорой» мы увидели здесь две «волги» председателя горисполкома и первого секретаря райкома партии, а также «уазик» Дрозденко начальника ЖКХ (жилищно-коммунального хозяйства) нашего района, я узнал эти машины по давно знакомым мне номерам. Навстречу нам вышел водитель одной из «волг» Петро, он был в брюках, но без рубашки. Судя по его всклокоченному внешнему виду, мужик был сильно взволнован.
Петруха, что случилось? крикнул я, выпрыгивая из машины.
Да там это он махнул рукой в сторону реки и замолчал.
Наша помощь нужна? спросил Василий Иванович, подходя.
Нет, спасибо, не требуется, ответил Петро. Уже все нормально, хлопцы. Меня попросили постоять здесь и посторонних не пускать.
Скажи мне только одно, Петро, Юрий Никитович, наш вождь и благодетель, в порядке? спросил я.
А, этот, да с ним все в порядке, ответил Петро, суетливо озираясь по сторонам. Езжайте, ребята, езжайте, спасибо за беспокойство.
Мы с Василием молча переглянулись и полезли в машину.
Конечно мы, хотя и находились в непосредственной близости от места событий, так никогда бы и не узнали, что там, собственно, произошло, однако случилось так, что там присутствовала одна особа моя хорошая знакомая по имени Любовь, и я хочу ей здесь предоставить слово. Дело в том, что я ее таки разглядел издали, она стояла на возвышении дамбы метрах в пятидесяти от нас и была в одном лишь купальнике.
«Мы приехали на заставу тремя машинами, рассказывала мне Любаша на следующий день, когда мы с ней повстречались в городском кинотеатре, где она трудилась в качестве кассирши, и хотели, как обычно, повернуть с дороги «Дружба» направо туда, где мы регулярно отдыхаем на полюбившемся нам местечке. Но лейтенант-пограничник извинился и сказал, что это место уже занято, и на вопрос первого секретаря: «Кем?», ответил, что там расположился бармен Савва со своей компанией.
«А, барменщик», засмеялся Первый и, ничем не выказывая недовольства, приказал водителю свернуть за дамбой налево, чтобы не мешать отдыхающим, мол, места у реки всем хватит.
Наша гулянка была уже в самом разгаре: я и работница госбанка Галина наливали начальственным лицам кому водочку, и на закусь соленые огурчики с помидорчиками, а кому шампанское. Хорошо поддавший к этому времени начальник коммунального хозяйства города Дрозденко, плескавшийся в канале, крикнул шутливо Первому:
Эй, жеребец, ты же смотри, сам все шампанское не выхлебай! Товарищу не забудь оставить.
Юрий Никитович, сидевший на берегу, протянул, не вставая с места, руку за спину, взял стоявшую там ополовиненную бутылку с шампанским и, состроив задорное мальчишеское лицо, запустил ее в направлении кричавшего со словами: