Таки сколько необходимо дать гражданину начальнику, чтобы несчастного Лазаря отпустили восвояси? Как всегда, чего не коснись, виноват еврей. С какого такого праздника в главари определили? А может, я не согласен. А может, мне, наоборот, в шестёрках ходить интереснее, прямо с порога подвала принялся причитать и торговаться Пархатый, преимущественно обращаясь к Олегу.
Сто восемьдесят шекелей готов отдать бедный измученный Лазарь прямо сейчас, прямо вот тут, взамен на свободу. А ведь это тысяча двести пятьдесят четыре рубля шестьдесят копеек, по курсу вашего времени гражданин начальник. Всё что есть, отдаю, и пускай несчастные детки мои останутся голодными. Ну, так как? Таки берёте? со стороны смотрелось так, что жид как будто хитрит.
Сто восемьдесят шекелей готов отдать бедный измученный Лазарь прямо сейчас, прямо вот тут, взамен на свободу. А ведь это тысяча двести пятьдесят четыре рубля шестьдесят копеек, по курсу вашего времени гражданин начальник. Всё что есть, отдаю, и пускай несчастные детки мои останутся голодными. Ну, так как? Таки берёте? со стороны смотрелось так, что жид как будто хитрит.
Слабовато ты свою шкуру ценишь. Тебе вышка светит, а ты тысячу двести. Да на тысячу двести в магазин нормально не сходишь. Так, грузите его с остальными поскорее, меня дома борщ и сказочная нимфа поджидают, без эмоционально отвечал Олег.
Ни-ни-ни! Секундочку, гражданин начальник. Одну секундочку. Побойтесь Бога, вы всё перепутали. Вы тысячу двести на ваше время применили, в то время как тратить вам тысячу двести после второй мировой войны придётся, а это уже совсем другая мера. Можно не раз в магазин сходить и не два, а можно и на курорт прокатится, допустим, в Ялту. Двести шекелей, и точка! И режьте меня на ремни, не шекелем более. Хотите больше, извольте двенадцать процентов годовых взамен положенных двадцати и то, только в знак моего к вам глубочайшего уважения, да отдавая дань сложившейся ситуации.
Неожиданно один из рядом стоящих с Пархатым милиционер вышел вперёд, гневно вздёрнул руку, направил указательный палец на еврея и по пролетарски громко, и чётко начеканил следующее:
Вот посмотрите вы сюда в глазах болото и трясина,
Ни грамма совести, стыда, не смоют мыло и вода
Все злодеяния жида!
Сравните меру у людей: один умней, другой добрей,
Проворней третий и смелей. Теперь как меряет еврей,
Тут чем хитрей ты и подлей, чем больше обманул людей,Тем соответственно пархатей!
И в концовке скажем мы не все евреи есть жиды,
Но в ком действительно сидит пархатый, подлый, вёрткий жид
Тот справедливою рукою да непременно будет бит!
Касаемо этого жида, давайте нам его сюда,
Нагнём без боли и следа!
Ведь есть блестящая идея! Идея в том, чтоб съесть еврея!
Запить вином, заесть рагу! А утром выложить в тюрьму!
Ну а в тюрьме пархатый жид, уж никому не навредит.И у народа есть вердикт, пускай пожизненно сидит!
Сперва раздались жиденькие, но затем перешедшие в овации бурные рукоплескания. Хлопали в ладоши абсолютно все. Лупили что есть силы милиционеры, побросав винтовки. Где-то позади смачно как могли в наручниках, хлопали упакованные в автозаке заключённые, но самое удивительное что хлопал и сам Пархатый, правда, недобро косясь на милиционера поэта.
Ну что тут скажешь! Молодец, да и только! Весьма недурственно! Сам придумал? спросил Олег.
Только что в голове родилось. Не смог сдержаться, товарищ Хоботов, уж извините! отвечал немного смущённый внезапно обрушившейся славой милиционер.
Во голова! Прямо мои мысли прочитал! Ничего страшного, такие вещи, братец, сдерживать нет надобности. Проговорил довольный Олег
А я знал одного паренька, который повесился, узнав, что в нём есть четвертинка от жида! попробовал было вставить другой милиционер, явно завидуя внезапному успеху сослуживца. Но его попросту не заметили.
Правда?! Тогда вот ещё! ответил воодушевлённый милиционер поэт и незамедлительно выродил на белый свет свежий стих.
Подружились жид и Сашка, стали не разлей вода,
Много лет они дружили, пока не пришла беда
Воровал продукты Сашка на базаре у пруда
Не для гонору, какого, а заставила судьба.
Делал он это блестяще день за днём и без труда,
И за Сашкину за бошку посулили два ведра,
Молодой ещё картошки вместе с крынкой молока!
Вышел год неурожайным, все остались без еды.
Исключением не стали и пархатые жиды!
Выходи приятель Сашка, поиграем у ворот
Познакомимся с девчонкой, что на Кисловке живёт!
И посажен Сашка в яму, весь побитый и в грязи.
Почему не понимает. Как? За что? В какой связи?!
Пухнет с голоду, страдает, но друзей не выдаёт,
Ну, а жид картошку варит, песни весело поёт!
Скользкий жид картошку жарит, упиваясь молоком,
Да в мундирах запекает, как положено с дымком!
Вот такие вот друзья, Братцы эти жидовья!
Брависсимо! первым закричал Олег под новый шквал аплодисментов. По-моему, так определённо лучше, чем в первый раз! Не дружище у тебя просто наверняка муза на плечах сидит да в темечко зацеловывает. Тут мы с тобой схожи. Однако предлагаю сперва доделать дело, а уже потом соберёмся все вместе у меня на даче и как следует, повеселимся по этому поводу. Уверен, ты побалуешь нас ещё не одним стихотворением на подобную тематику.