Да я понимаю, смущенно ответил Андрей. Я учился в первом меде, сейчас в академке. Решил полгода на «Скорой» поработать, думал прекрасная почва, чтобы как сэнсу попрактиковаться, а вышло все наоборот какое там биоэнергетическое целительство, тут на больного и посмотреть некогда:
Лей, братишка, сколько можно
Внутривенно и подкожно,
В мускулюс глютеус и пер ос.
Ну да ладно, в феврале я уже в институт возвращаюсь, а со «Скорой» уволюсь. Кстати (Андрей преодолевал последнюю робость.) Я Вас, кажется, видел на Фурманном, и зовут Вас Лиана, простите, не знаю отчества
Просто Лиана, усмехнулась женщина. Вас я, к сожалению, не помню, но и не удивительно, там много народу шляется. И как Вы туда попали?
Я от группы Бориса Саныча Балашова туда попал. Знаете такого?
Знаю, знаю, заулыбалась Лиана, прекрасный целитель, как у него сейчас дела? Увидите, передайте привет от Лианы Кремлевой. Вот это вряд ли, мрачно ответил Андрей, а Вы что, не знаете?
А что случилось? Лично я давно его не видела, наши пути редко пересекаются.
В психушке Борис Саныч, криво усмехнулся Андрей, КГБ запрятал с якобы вялотекущей шизофренией. Разумеется, никакой шизофрении у него нет, этот диагноз специально кгбэшные медики-халуи выдумали для диссидентов и разных неугодных. Когда его теперь выпустят одному Богу известно ох, да что это я о неприятном, Вам же волноваться нельзя!
Не только не нельзя, но и необходимо, грустно улыбнулась Лиана. Если я не буду сопереживать, то вряд ли смогу заниматься тем, чем занимаюсь очень Вы меня расстроили. А ведь, когда мы последний раз с Балашовым виделись, я чувствовала над ним угрозу. Я еще его предупреждала, чтобы он слишком не высвечивался, опасность идет, да он, как всегда, не внял, понадеялся, видимо, на астральную защиту, но где-то что-то не доглядел, вышел пробой и вот, пожалуйста Ладно, мы с Вами заговорились, Вам же, наверное, на очередной вызов надо.
А Вы свой телефончик не дадите? Робко попросил Андрей. Я бы лично хотел убедиться, что с Вами все благополучно и потом, не сочтите за дерзость, но мне кажется, нам есть что друг другу рассказать.
Вы думаете? почти кокетливо посмотрела на него Лиана.
«Быстро же она оклемалась!» подумал Андрей.
Ну, если хотите, записывайте, она продиктовала телефон. Звоните лучше вечером и не удивляйтесь, если будет по часу-полтора занято. Это не потому, что я такая болтушка, я иногда делаю сеансы по телефону.
Но Вам же нельзя сейчас лечить!
Ничего не поделаешь, кому-то может быть хуже, чем мне, решительно закончила Лиана разговор.
«Господи, какая женщина, какая женщина! думал Андрей, забираясь в машину, не обращая внимания на недовольство шофера по поводу его долгого отсутствия. Ей хочется повиноваться, ей хочется служить а впрочем, нужна ей твоя служба, кто ты и кто она! Нет, конечно, кто она я пока не знаю, но чувствую: что-то огромное, грандиозное, что-то уровня Елены Рерих! Неужели я смогу ее еще увидеть? Даже жутко делается! И такой хрупкий цветок, вдруг с ней еще что-то случится, ведь динамическое же нарушение налицо».
Он почему-то вспомнил круглое простоватое лицо своей супруги, ее рыхловатое, пухлое, правда, когда-то желанное тело и загрустил: «Нет, такая женщина не для тебя, не для мальчишки недоучки, довольствуйся своей пампушкой и не смей думать о Божественном!» Андрей понял, что окончательно, без памяти влюбился в Лиану, побыв у ее постели всего полчаса.
Ночь дежурства прошла относительно спокойно, был еще один вызов, большую часть времени до конца дежурства Андрей лежал без сна на жестком топчане и сочинял стихотворение, посвященное Лиане. К утру у него получилось вот что:
К Бхагавати
Впервые слова не достойны служить,
И торт восхищенья нелеп и не нужен.
Лиана! Прости нас за то, что мы хуже,
Что ранам любви невозможно зажить.
Святую вместившая, тает шагрень,
Круг жизни сжимает целящая сила.
Боль каждой слезинки, что ты иссушила
В шипах состраданья на сердце-заре.
Печальной Мадонны земной аватар
Склонись же, начетчик, к стопам христианки!
Всю книжную мудрость за каплю из ранки,
Весь мой пониманья беспомощный дар
Сменял бы. Да только мое не вместит
И капельки крови, уроненной Вами!
Там страждущих боль понимают руками,
Там некому личных потерь возместить
(О том, что Лиана именно христианка, несмотря на несколько восточные черты лица и странное имя, Андрей решил, заметив на ее груди маленький золотой крестик, ведь в те годы далеко не все отваживались надеть его на шею.)
Утром, вернувшись с дежурства, он забылся глубоким коротким сном, а проснувшись и наскоро пообедав (Леночка была еще в институте), начал накручивать телефон Лианы, благо повод казался достойным: справиться о ее самочувствии. Как она и предупреждала, телефон был занят около часа, и Андрей весь извелся, боясь, что из института вернется Леночка, и тогда позвонить будет невозможно. Наконец, в трубке раздался мягкий грудной голос.
Здравствуйте! волнуясь, забормотал Андрей. Это вам звонит вчерашний он запнулся, не зная, как представиться: «медбрат» звучало несолидно, «доктор» излишне самонадеянно какой он доктор на первом курсе сотрудник «Скорой помощи», выдавил он из себя неопределенное наименование. Вы мне вчера телефон дали, вот решил позвонить, узнать, как Вы себя чувствуете. А, наш милый доктор! Раздался в трубке обрадованный голос. (Этого Андрей никак не ожидал) А я только что о Вас думала, и Вы позвонили. Долго жить будете в отличие от меня прозвучало в трубке с горьким сарказмом. («Она обо мне думала!» Пропело в душе Андрея, «Она рада моему звонку!») Спасибо, уже гораздо лучше, правда, рука и нога еще немного немеют, но действуют уже вполне прилично. Вы, я чувствую, уже давно пытаетесь пробиться, но, как предупреждала, у меня был сеанс по телефону с одной давней моей пациенткой.