Перед столиком появился человек в форме повара с белым колпаком на голове. Он не сказал ни слова, просто встал перед нами, сцепив руки за спиной.
Ты будешь вино? спросил Артур, придвинувшись ближе к столу.
Я отрицательно покачала головой:
Я буду воду, промямлила я, уставившись глазами в белоснежную скатерть.
Бутылку красного сухого вина и воду, проговорил Артур, С газами, без?
Этим вопросом он снова привлёк моё внимание, и я подняла на него глаза.
Вярску.
Он кивнул, а потом повернул голову к присутствующему в зале помимо нас:
Вы слышали, он махнул рукой в какомто странном жесте, Блюда готовы?
Да, кивнул то ли повар, то ли официант с сильным эстонским акцентом.
Подавайте через полчаса, отрезал мой спутник и снова уставился на меня, откинувшись на спинку стула.
Человек в белой форме испарился, как по волшебству. Артур хмыкнул и потянулся к столу, поставив на него локти. Сложив пальцы домиком, он положил на них подбородок и улыбнулся.
Итак, начал он, Кира.
Артур, хрипло отозвалась я, поёжившись.
Ты запомнила моё имя, он состроил притворноудивлённое лицо, Я польщён.
Я хотела бросить какойнибудь колкий комментарий, но так и не открыла рот, потому что его взгляд снова скользнул по моему телу и самым наглым образом остановился на моей груди. В его глазах вспыхнуло неприкрытое желание, и волосы у меня на затылке начали медленно вставать дыбом.
Я привыкла к тому, что мужики пялились на мои сиськи. Но обычно эти взгляды были похотливыми, сальными и липкими; после таких хочется принять душ и хорошенько потереться мочалкой. Его взгляд был другим. В нём было желание, которое я упоминала выше, но ещё и восхищение, перемешанное с восторгом. От этого взгляда я медленно обмякла под столом, и между ног у меня стало расползаться предательское тепло.
Перед столиком снова появился повар. Он поставил на стол бутылку минералки и открыл её одним ловким движением, налив мне шипучую солоноватую воду в широкий хрустальный бокал. Когда он схватился за бутылку вина, Артур коротко отрезал:
Я сам.
Повар тут же испарился. Артур взял штопор, оставленный на столе и всадил его в пробку, даже не сняв обёртку с горлышка. Парой движений он открыл бутылку, раскурочив фольгу, и бросил штопор на стол.
Ты не пьёшь. Почему? спросил он, наполняя свой бокал.
Я на работе, вырвалось у меня, и мои щёки тут же залились краской.
Понимаете, как это звучит?
Вчера ты тоже была на работе, но выпила бокал шампанского, сказал он, отпивая вино.
Я хлебнула воды побольше, чтобы смочить пересохшее горло, и задала вопрос:
Ты за мной наблюдал?
Он кивнул.
Зачем? я снова хрипнула.
Люблю наблюдать за красивыми вещами, спокойно ответил он.
От этой фразы я дёрнулась как от пощёчины, но постаралась сохранить невозмутимое лицо. Артур довольно хмыкнул. Я почувствовала жжение в ладонях, и опустила взгляд на свои руки. Разжав кулаки, я увидела маленькие полукружия ногтей, отпечатавшиеся на моей коже и расцветающие краснофиолетовым цветом.
Я хлебнула воды побольше, чтобы смочить пересохшее горло, и задала вопрос:
Ты за мной наблюдал?
Он кивнул.
Зачем? я снова хрипнула.
Люблю наблюдать за красивыми вещами, спокойно ответил он.
От этой фразы я дёрнулась как от пощёчины, но постаралась сохранить невозмутимое лицо. Артур довольно хмыкнул. Я почувствовала жжение в ладонях, и опустила взгляд на свои руки. Разжав кулаки, я увидела маленькие полукружия ногтей, отпечатавшиеся на моей коже и расцветающие краснофиолетовым цветом.
Ничего не ответив, я отвернулась к окну, и принялась разглядывать город, на который стали спускаться сумерки. Внизу загорелись сотни крошечных огней, осветив серый Таллинн мерцанием и жизнью. На улицах появились люди, которые спешили прожигать ещё один выходной вечер в поисках приключений и острых ощущений. Странно, совсем недавно, я сама была такой же, летела, как бабочка на эти огни, правда другого ночного города. До тех пор, пока мне не опалили крылья.
На стол опустилась тарелка с салатом Цезарь. Я посмотрела прямо в чёрные глаза тигровых креветок, и с трудом сдержала подступившую к горлу тошноту. Взяв вилку, я спрятала несчастных членистоногих под листьями салата айсберг, и отодвинула тарелку.
Поешь, Кира. Здесь неплохо готовят, сказал Артур, пристально наблюдая за моими действиями.
Спасибо, я не голодна, отчеканила я, снова отворачиваясь к окну.
Он ничего не ответил, а просто принялся за свой салат. На самом деле, я не отказалась бы перекусить, но только не Цезарем. Вопервых, я не люблю острый соус. Вовторых, креветки тотально отбили мой аппетит. Поэтому я изучала пустые столы и одинокие стулья; убранство бара; ну, и город за окном.
К моему ужасу, на горячее подали кусок мраморной говядины средней прожаренности. Я съела только запечённые на гриле овощи, которые дополняли блюдо, в виде гарнира.
Ты вегетарианка? спросил Артур, жуя сочный кусок мяса.
С кровью. Боже, меня сейчас вырвет.
Нет, просто не ем мясо.
Почему? Убеждения, или чтото другое? продолжил допрос мой спутник, отпивая из бокала.
Я пожала плечами, и сделала глоток воды. Как объяснить человеку, что ты не ешь мяса, потому что нашла своего бывшего в ванной со вскрытыми венами, и с тех пор образ разрезанной почти до кости кожи, преследует тебя во всех мясных отделах супермаркетов?