Информацию, понял Свет, ту самую, что мелкими ручейками впитывает в себя этот организм, который, быть может, уже нельзя назвать живым.
Да, открыл гигантские глаза кузнечик, во мне она трансформируется, спрессовывается так, что внутрь этого луча невозможно просунуть даже один лишний электрон, и летит, используя энергию сталенита
Кузнечик, так и не раскрывший рта (жвал!), но успевший обрушить на Света вал информации, замолчал.
Ага, подумал с усмешкой Свет, понимая, что его мысли легко читает сидящее напротив него существо, чуть не проговорился. И куда же мы шлем столько информации? Кому она нужна?
Меч охотника угрожающе шевельнулся, словно Свет намеревался перерезать центральный столб, и кузнечик, дернувшийся вслед этому движению, мысленно завопил:
Нет! Не делай этого! Ты же не хочешь, чтобы здесь повторилось то, что произошло семьдесят четыре круга назад?!
И что же тогда произошло? с угрозой в голосе спросил охотник, подводя лезвие еще ближе к серому пульсирующему жгуту.
Это был мой корабль, нехотя признался иномирец.
Катастрофа?
Одноногий кузнечик на сидении, мало напоминающее трон, выпрямился, выражая всем телом возмущение:
Нет! Так было задумано. Выбрал безлюдное место, и высвободил энергию, которая послала меня на краткий миг вперед теперь я опережаю все вокруг на доли самого малого круга.
Ага, как-то сразу сообразил охотник, и поэтому тебя уже семьдесят четыре года никто не может найти. Ходят прямо по тому месту, где ты только что был, и не видят ничего ни люди, ни их приборы.
Так, с трудом склонил голову кузнечик; его глаза не отрывались от ноги, которую он потерял скорее всего при том самом взрыве.
Сорок мегатонн, вспомнил Свет цифру из компа Мыльникова, однако крепкий же у тебя организм, незнакомец.
Меня зовут Информатор, тут же представился иномирец.
Просто Информатор?
Когда-то был номер, нехотя признался в голове Света новый знакомый, пятизначный. Но после того, как мне поручили эту великую миссию, я стал просто Информатором. Других на Земле нет.
Понятно, кивнул Свет, чуть-чуть отводя лезвие от информационного жгута, и как же ты вернешься домой?
Никак, все с той же гордостью, без всякого намека на печаль, сообщил кузнечик, и никогда. Я буду тут вечно
Это мы еще посмотрим, пробормотал охотник, и задел волшебной сталью один из жгутиков самый тонкий.
Одноногое тело в кресле, опутанное жгутами, словно муха паутиной, заметно вздрогнуло. А Свет непонятно как, но ощутил, что в прошлом всего доли секунды назад Земля испустило облегченный вдох, словно лишаясь одной из тех пиявок, которые бесконечно долго сосали ее кровь. Меч продолжил свою работу. Кузнечик уже не вздрагивал; он сжался в своем кресле, закрыв глаза. А жгут, который тянулся от его головы в немыслимую даль, налился тревожным красным цветом.
Охотник представил себе, что это действительно пиявки, извиваясь в предсмертных конвульсиях, отдают последние капли крови далеким хозяевам. Он занес меч в замахе, собираясь обрушить его на толстый жгут, ставший уже кроваво-красным, но в последний момент удержал руку, потому что наткнулся на взгляд иномирца. На торжествующий взгляд существа, готового в свое последнее в жизни путешествие захватить врага. Он понял, что не остановись он сейчас, и окружающее это болото пространство ждет катаклизм может не менее ужасный, чем тот, что повалил когда-то деревья на десятки верст вокруг.
И тогда в грудь Информатора полетела его собственная нога, высушенная за десятилетия до каменного состояния. Кузнечик судорожно прижал конечность к острой сегментной груди, которую теперь не закрывала сеть тонких информационных потоков, и уже не видел, как подскочивший со стороны спинки Свет могучим рывком послал его вместе с несуразным сидением вверх, навстречу недостижимой родине. Сам же охотник встал на это место, широко расставив руки, словно хотел обнять землю, которая отчаянно вскрикнула. Жизнь на десятки километров вокруг замерла в ужасе, еще не понимая, что сейчас та самая сила, что в далеком одна тысяча девятьсот восьмом году обрушила на окрестности десятки мегатонн энергии, сейчас начнет вбирать такую же прорву жизненной силы обратно. Уже через доли секунды те самые доли, что отделяли охотника от его настоящего температура вокруг него должна была мгновенно скакнуть до абсолютного нуля. И эта волна холода, не менее смертельная, чем бушующее пламя быстрее звука, быстрее треска, с которым будут переламываться от жуткого мороза толстые древесные стволы помчится навстречу подступающему уже пожару. Помчится, убивая все живое на своем пути.
Реактор, обратный ядерному, не начал свою работу. Потому что в него щедро полилась, гася морозную энергию, сила, которой когда-то поделились со Светом звезды. А он еще и послал этой же энергией мысленный пинок беззвучно вопящему кузнечику. То место, которое в душе Света занимала звездная энергия, еще быстрее стала заполнять информация, которую жгут, увеличившийся в диаметре в разы, безвозвратно выкачивал из каких-то хранилищ. И то была информация, собранная не только одноногим информатором. Нет сейчас где-то опустошались ячейки памяти, собираемые цивилизацией инсектов многие тысячи лет.