«Каждая вещь состоит из материи и эйдоса», утверждает Плотин (Плотин, 2 4, 616). «Необходимо, пишет он далее, чтобы элементы разложения были либо эйдосом, либо первой материей (химический субстрат) или состояли из материи и эйдоса (где именная идея вещи отождествляется с самой вещью). Но одним эйдосом, без материальной телесности вещи, они (ментально/бестелесные элементы) не в состоянии быть, ибо как без материи они могли бы иметь массу и величину? Но также не в состоянии они быть и первой материей, ибо они (материально/химические элементы, обладая вечно меняющейся текучестью) подвержены (эволюционному) разрушению. Стало быть, они должны состоять из материи и эйдоса, а именно, эйдос (конструирует элементы) по качеству и форме, материя же по субстрату, который не имеет определения, так как он не эйдос». Четвёртое начало диалектики есть «осмысленный факт», то есть явленная чувственному сознанию как думно/осмысленная и поименованная вещь, предмет категориальных классов Инмира, Времени и Пространства.
«Имена (у неоплатоников) мыслятся как таинственно внедрённые в самих богах, причём имеется в виду исконная апофатика О необходимости быть диалектиком для распознания правильности имён требуется, подобно Пармениду, не голая диалектика, но, чтобы учение о правильности имён происходило с узрением вещей О целях диалектики явить вещи Только диалектику и приличествует правильное пользование именами Диалектик подобен Монаде-Кроносу, ибо величайший Кронос свыше преподаёт начала мысленных постижений демиургу и начальствует над всей демиургией (Примеч. 63)».
о двух формах материи: умной и чувственной
Языческая доктрина изначально утверждала дуализм Бытия: 1) плотскую телесность, чувственно воспринимаемого алхимизма материи, материи как химизма субстратного вещества, праха земного и звёздного; 2) и энерго/ноуменальную бестелесность, духовно воспринимаемую как идеализация материи, материи как идеи. А между ними слово Бога, устрояивающее как материально/чувственный химизм вещи, так и энерго/духовный аспект корне/сущностного эйдоса, проявляющего словотворение. Так нам видится дуальность (двойственность) двух родов материи: во-первых, как энерго/думные, и во-вторых, как материально/чувственные основы Бытия. Слово Бога есть то, что проявляет к бытию то и другое, идеализм думной духовности и материализм плотской вещи, отождествляемой с думной идеей, одушевляющей эту вещь для проявления в умном мире чувственного тела.
Плотин рассуждает о том, что бытие материи есть нечто неопределённое и бесформенное, а в умном бытии, где нет ничего неопределённого и бесформенного, выходит так, что материи в думном мире не существует. Умный предмет прост, он не нуждается в материи, химическом субстрате материи. Когда же возникает нечто сложенное из материального субстрата и другого, умного, начала, тогда «становящееся нуждается в материи, равно как и создающее из одного другое, в отношении чего и мыслится чувственная материя» То же, что есть не-становящееся (думный атум), в материи не нуждается. Вещь, проявляемая именем корне/сущностного идейдоса, в материи нуждается, поскольку вещь предметно и телесно явлена визуальному зрению, то идейдос безвиден и бестелесен, и отождествляя с собою вещь, он даёт ей только имя, тем самым проявляя её к бытию в человеческом сознании.
Плотин рассуждает о том, что бытие материи есть нечто неопределённое и бесформенное, а в умном бытии, где нет ничего неопределённого и бесформенного, выходит так, что материи в думном мире не существует. Умный предмет прост, он не нуждается в материи, химическом субстрате материи. Когда же возникает нечто сложенное из материального субстрата и другого, умного, начала, тогда «становящееся нуждается в материи, равно как и создающее из одного другое, в отношении чего и мыслится чувственная материя» То же, что есть не-становящееся (думный атум), в материи не нуждается. Вещь, проявляемая именем корне/сущностного идейдоса, в материи нуждается, поскольку вещь предметно и телесно явлена визуальному зрению, то идейдос безвиден и бестелесен, и отождествляя с собою вещь, он даёт ей только имя, тем самым проявляя её к бытию в человеческом сознании.
Однако, в отличие от неоплатоников, нужно признать, что как материи химический субстрат, так и физическая энергия, приводящая в движение химический субстрат материи, в том числе и энергию мышления, есть по сути своей нечто двойственное и, изначально безродное, а значит и бессмертное, а всё бессмертное есть вечное и по этой причине абсолютно беспредельное и безвременное; а всё абсолютно беспредельное, согласно языческой доктрине, принадлежит первичной первопричине всяческого бытия, Вселенной. Поэтому необходимо признать, что материи химический субстрат, основа материальных вещей, Вселенной принадлежит изначально, как и субстрата химического энергия, оживляющего материю своими энергиями движения (как атомарно/молекулярного, так и физического), в том числе и энергиями думного мышления. Поэтому Вселенная как нечто Единое для энерго/материального дуализма природы космоса должна была озаботиться креационизацией (взаимопроникающим творением) идеальных имён, возрастающих из корне/сущностных эйдосов, для телесных и бестелесных вещей (проявляемых именами, тождественных именам предметов), так сказать идеализируя материальные вещи природы земли и космоса их идеально/ноуменальными двойниками, снимая субстанционально/ноуменальным синтезом антиномические противоречия между материализмом и идеализмом.