Отлично. Рейнер кивнул. Можно будет проверить доклад Гринхильды и заодно выяснить насколько хорошая у Хильдеберга зрительная память и не врёт ли он никогда нельзя доверять человеку, недавно побывавшему в плену врага. Вы сказали, вас там ждали, почему вы так решили и почему уверены, что человек, убивавший девочек, вас не предал. Кстати, как его имя?
Я не собираюсь отдавать вам всё это было моё расследование, мне его и заканчивать, Хильдеберг усмехнулся. Нет, ребята, так жирный кусок вы у меня не отберёте, пусть он и приправлен ядом, но он мой. Убийце не была выгодна наша смерть. Конечно, он мог подняться в структуре секты и, когда они придут к власти, получить более высокий пост, если, конечно, дожил бы до этого момента. Сейчас смягчение приговора для него важнее, к тому же он не мог не понимать, что я никогда не пошёл бы в такое место, не перестраховавшись. Я уверен, нас там ждали, в конце концов, за ходом моего расследования могли следить, если они знали, кто преступник, то могли просчитать и его действия.
И кто, по-вашему, эти они? Рейнер заинтересованно посмотрел на Хильдеберга. Посмотрим, как ты умеешь строить предположения и как много знаешь.
Высшие чины Управления, связанные с сектой. Хильдеберг пожал плечами. Слишком очевидно, не так ли? Вдвоём у нас не было шансов, но нас почему-то не убили, просто кинули в сырой подвал. Нам повезло, кандалы были рассчитаны на взрослых мужчин, а у унтерштурмфюрера запястья тонкие, он освободился и помог мне.
Они, видимо, не ожидали, что после ночи, проведённой почти в полной неподвижности, вам удастся совершить побег. Не скрою, меня это тоже несколько удивляет. Нейхардт равнодушно смотрел на Хильдеберга, в его глазах не было ни сомнения, ни каких-либо других эмоций.
Меня тоже, но люди способны на многое, если их загнать в угол. Мы не ждали помощи и рассчитывали только на себя. Хильдеберг старался выглядеть так можно более искренним, от этого сейчас зависело слишком многое.
Вы ведь нам не всё рассказали? Едва уловимая вопросительная интонация, Нейхардт уверен, что это так. Унтерштурмфюрера Лейбриха допрашивали, почему именно его?
Я не знаю. Думаете, они отчитывались передо мной? Скорее всего, его сочли более слабым, поэтому решили допросить первым. Хильдеберг краем глаза заметил, как изменились показания кардиографа как детектор лжи. Но не думаю, что он мог рассказать им что-то интересное, у него просто нет доступа к важной информации.
Как это благородно с вашей стороны, защищать своего коллегу, которому вы сами не доверяете. Нейхардт не менял позы, почти не шевелился, но Хильдебергу показалось, что он приблизился к нему, заполнил собой всю комнату.
Не понимаю, о чём вы. Если бы я ему не доверял, то не взял бы с собой. Мы выбрались оттуда, выбрались вместе, и в этом его заслуга. Если бы не Лейбрих, я до сих пор гнил под землёй в плену у этих ненормальных сектантов, или был бы мёртв. Хильдеберг до боли сжал пальцы так, что ногти впились в ладонь. Наши личные взаимоотношения касаются только нас двоих и только в нерабочее время.
Допустим. Но вы ведь рассказали нам далеко не всё, не так ли? Вы знаете, почему они выбрали именно его. И опять никаких вопросительных интонаций Нейхардт был уверен в своей правоте или хотел, чтобы Хильдеберг так думал.
Я ничего не знаю. Просто пришли и увели его с собой, когда вернули, он был не особенно разговорчив. Хильдеберг закрыл глаза. Он всё-таки подставил Дерека, теперь с вопросами придут к нему, оставалось надеяться, что парень нигде не оступится. Хотя в таком состоянии ему трудно будет отвечать обдуманно. Действительно, глупо было умалчивать о допросе, когда и так всё прекрасно видно по медицинской карте Лейбриха. Что ж, стоит признать, Шварцхерт, ты просто испугался, и испугался не за себя, а за Дерека. Хильдеберг покачал головой и устало улыбнулся этого он точно не ожидал от себя.
Я ничего не знаю. Просто пришли и увели его с собой, когда вернули, он был не особенно разговорчив. Хильдеберг закрыл глаза. Он всё-таки подставил Дерека, теперь с вопросами придут к нему, оставалось надеяться, что парень нигде не оступится. Хотя в таком состоянии ему трудно будет отвечать обдуманно. Действительно, глупо было умалчивать о допросе, когда и так всё прекрасно видно по медицинской карте Лейбриха. Что ж, стоит признать, Шварцхерт, ты просто испугался, и испугался не за себя, а за Дерека. Хильдеберг покачал головой и устало улыбнулся этого он точно не ожидал от себя.
Ладно, оставим это. У вас есть ещё что-нибудь, что вы хотели бы нам рассказать? Рейнер едва заметно кивнул своему заместителю. Хильдеберг расслабил пальцы и отпустил простыню. Вот как, играете со мной? Надо признать, у вас неплохо получается. Жаль, что здесь нет Харальда, он понял бы всё намного раньше и получил бы больше.
Есть. В зале, где проходила служба, на нас напали люди в масках, в докладе Эрвина Хорторфа они называются Куклами, самые приближённые к лидеру секты люди. Я никогда не видел, чтобы так сражались. Хильдеберг замолчал, вспоминая. Быстрые, сильные, почти неуязвимые. Но двигались не как химеры, это были люди, только более совершенные. Не знаю, как объяснить, они просто превосходили по всем параметрам.