На следующий день она явилась снова. Или это было в этот же день спустя несколько часов. За точность не ручаюсь. Я потерял счёт времени. Опять представилась по полной программе и сказала, что её зовут Ли Цзы. Повтор подействовал на меня благотворно. Я потихоньку стал врубаться и вяло поинтересовался:
Мне вас так и называть? Или можно просто Ли?
Называйте меня «госпожа координатор», сказала она сладким голосом. И просто отвечайте на мои вопросы.
Понял, не дурак.
Она улыбалась, но глаза её при этом не выражали никаких эмоций, словно были стеклянными. Я даже подумал сперва, что она робот.
И тут до меня дошло несмотря на растянутые в улыбке губы, дамочка, назвавшая себя «госпожой координатором», не то чтобы юмора не понимает, но в лучшем случае, дистанцируется от него, опасается среагировать на него по неведомой мне причине. Ибо в целом она выглядела нейтрально-доброжелательной и не вызывала резко негативного впечатления. Меня схватили на ракетодроме, заковали в наручники, привезли чёрт знает куда, посадили на стул, связали, можно сказать, подвесили в башне на огромной высоте, даже не накормили. Но она всем своим видом старается загладить передо мной издержки моего внезапного задержания. Как уже было говорено, я всегда стараюсь ни в чём не обвинять людей без достаточных на то оснований (беспричинно), потому именно таким образом истолковал её манеру допроса. И вид у неё, если не виноватый, то, по крайней мере, сдержанно-предупредительный. И ресницы подрагивают время от времени. Наверняка нас прослушивают, мелькнуло в моей голове, пришедшей, наконец, в полное сознание. И что им от меня нужно, не понимаю? Я и так являюсь жертвой относительности времени и пространства. Меня надо беречь, за мной надо ухаживать, теперь я самое уникальное существо на Земле. Я для них динозавр. Меня надо в музей поместить в качестве экспоната, а не подозревать чёрт знает в чём.
Извините за неудобства, она кивнула на ремни, стягивающие мои руки и ноги. Исключительно в целях безопасности. Моей и вашей в том числе.
«Ну-ну, давайте, давайте, вешайте лапшу на уши!»
Я уже свыкся со своим положением, несколько успокоился и даже пытался острить. А что мне оставалось?.. В самых катастрофических обстоятельствах человека всегда спасало самообладание, а самообладание почти всегда вступает в силу благодаря чувству юмора. Единственному чувству, выделяющему человека, как вид, из мира животных. А что, разве не так? И потеря оного чревата возвращению к первобытному звериному состоянию. Впрочем, подобная метаморфоза отнюдь не из разряда фантастики. Кто смотрит на вещи здраво, понимает, о чём я
И я начал юморить, чтобы поймать за хвост самообладание. Пускай не слишком остроумно, но мне значительно полегчало.
Допускаю, говорю (это я про ремни якобы безопасности). Чтобы я не улетел далеко от башни, когда она рухнет? И чтобы долго не искать мой раздавленный труп?
Госпожа координатор чуть ли не обиделась, отвернулась в сторону, пожевала губами и снова повернулась ко мне со своей неизменной улыбкой.
Она не может рухнуть, говорит.
Всё когда-нибудь рухнет, госпожа координатор, отозвался я тихо. Как рухнул мой мир. Дело времени.
Госпожа координатор сделала не совсем по-китайски круглые глаза, поджала улыбчивые губы.
Время не имеет значения. Важно: кто вы и чего хотите.
Я уже ничего не хочу, ответил я вяло и больше в пику госпоже координатору.
Ваше имя?
Михаил. Михаил Юркевич.
Вы еврей?
Опа-на! Приехали. Если и можно задать вопрос, который и мёртвого разбудит, то госпожа координатор попала в точку. Спрашиваю:
А это имеет какое-то значение?
Никакого.
Тогда зачем
Перебила.
Отвечайте на вопрос.
Нет, я русский, говорю.
Госпожа координатор вдруг как-то странно замерла, будто зависла, и, пытаясь что-то отыскать на круглой столешнице, делала пальцем смазанные движения, как страницы листала. И одновременно с подозрением посматривала на меня, всем своим видом давая понять, что я произнёс какую-то невероятную бессмыслицу. И вдруг:
Такой национальности нет в списках Империи.
«Здрасьте, приехали! А то я не знаю, есть я или нет».
Куда же вы её, говорю, засунули?
Она мне с тупой настойчивостью:
Вы лжёте. Есть только китайцы и евреи.
Такой национальности нет в списках Империи.
«Здрасьте, приехали! А то я не знаю, есть я или нет».
Куда же вы её, говорю, засунули?
Она мне с тупой настойчивостью:
Вы лжёте. Есть только китайцы и евреи.
Стоп, говорю себе, если это юмор, то не смешной. А если она эту чушь утверждает всерьёз, то слишком трудно удержаться от смеха.
Ну, знаете! Такого не может быть.
Она стоит на своём.
Мне известна имперская история за все пятьсот лет с самого начала. И ни о каких русских нигде ни слова.
Я ей в свою очередь бросаю:
Значит, вас тоже через ЕГ пропустили? Сочувствую. Древние говорили: чем больше человек уверен в своих знаниях, тем меньше он знает.
А сам подумал: «Если мне больше пятисот лет, а имперской истории ровно пятьсот, то я являюсь для неё доисторическим человеком? Руссокантропом? Поздравляю тебя Шарик, ты балбес!»