Почему решение их было отдано Министерству Электронной промышленности мне до сих пор не понятно. В СССР существовали организации, которые, пусть криво, пусть косо, но эту работу сделать смогли бы. Тот же НИИ «Восход», например. Думаю, сложившиеся обстоятельства стали результатом какой-то изощренной бюрократической интриги, с блеском проведенной Министерством. Все это проявилось для меня со всей очевидностью практически сразу же по трудоустройству в ЦНИИ «Электроника».
Все «успехи» нашего отдела на момент моего прихода в фирму заключались в установке тридцати персональных компьютеров марки «Электроника МС 0585». Это клон американского DEC Professional, который не слишком успешно пытался освоить воронежский завод «Процессор». К тому же в Горкоме половина из этих компьютеров сразу же сломались.
Два компьютера в которых «начинка» была целиком родная, американская, поставили в предбаннике у московского персека Левы Зайкова. Их соединили кабелем, и эта конструкция гордо именовалась «локальной вычислительной сетью». Остальные аппараты рассовали по отделам Горкома и использовали как пишущие машинки. Всё!!!
Нет, выглядело это очень даже гламурненько. Солидные аппараты, цветные дисплеи, для того времени вполне достаточно, чтобы на первых порах пустить «пыль в глаза» партийному бюрократу средней руки. Отсутствовало главное необходимое программное обеспечение. Его даже украсть не у кого было! Сам первоисточник, фирма DEC, и та, «прокололась» именно на этом, на софте. У них ничего толкового, подходящего для таких задач тоже не имелось. В результате чего, американские «товарищи» с фирмы DEC, не выдержав конкуренции с IBM, вскоре сами также накрылись «медным тазом».
А пока, мой новый приятель Игорь Лохмотов был вынужден постоянно разъезжать по стране с громадным чемоданом. Он возил в нем вышедшие из строя платы от компьютеров и прочие причиндалы. Ему приходилось посещать заводы изготовители запасных частей и обменивать сломавшиеся узлы и агрегаты на то, что могло считаться работоспособным. Потом, чертыхаясь и проклиная все на свете, приводил злополучные воронежские компьютеры в чувство, заставляя их работать хоть, как ни будь
Недели через две после начала моей работы на новом месте в ЦНИИ Электроника началась компания выборов в Совет Трудового Коллектива. Это начинание, видимо, было одним из пунктов плана Михаила Горбачева по разрушению советской системы управления государством. Все происходило в условиях абсолютной, разнузданной демократии тех лет. Как я уже писал ранее, коллектив в ЦНИИ был «бабский», естественным путем разделявшийся на несколько непримиримо враждующих группировок.
Из-за чего враждовали милые дамы, видимо, они и сами не очень понимали. Впрочем, в любой биологической популяции особи женского пола борются за внимание мужиков. При этом женщине не так важно, что она делает, много существеннее, как она при этом выглядит. Мужиков в институте было мало, наперечет. Поэтому склок и скандалов, не только явных, но и притушенных, скрытых много.
К возможности всем желающим баллотироваться в Совет Трудового Коллектива я отнесся как к еще одной забаве «времен перестройки». Тогда прошло лишь неполных две недели с момента начала работы в этой организации. Меня никто не знал, и я практически не с кем не был знаком. Да и особо не хотел никого знать.
Подача своей кандидатуры на выборы в СТК, правда, одобренная руководством отдела, представлялось, не более чем очередным мелким хулиганством, подобным моим приключениям в секте ивановцев. Однако вскоре все повернулось неожиданной стороной.
Каждый из кандидатов в Совет должен был выступить с «тронной речью» перед коллективом. Поскольку мне было, в общем, наплевать на возможные результаты выборов, то речь я не готовил, надеялся на «авось» и вдохновение. Оно, вдохновение, пришло. На фоне тусклых выступлений предшествующих мне докладчиков, ратовавших за все хорошее против всего плохого, что-то мямля с трибуны себе под нос, читая разные слова по бумажке, появление на трибуне меня, нахального субъекта лет под сорок, с задорно торчащими усами, сразу привлекло внимание дамской аудитории.
Прежде всего, я сказал уважаемой публике, что работаю здесь менее двух недель, а в этом зале вообще впервые, но мне здесь все очень нравиться.
Народ оживился.
После чего, экспромтом отпустил несколько комплиментов прекрасной половине человечества.
Половина расцвела.
«Мы просто обречены на успех с такими красивыми женщинами» верещал я. «Превозмогли все раньше, победим и сейчас. Все будет не просто хорошо, а прекрасно! Дайте только народу свободу, а широким народным массам демократию и Совет Трудового Коллектива!»
С трибуны сошел под громовые овации. Было ясно, что мой спич понравился женской народной массе. А так как результат для меня был не слишком важен, то в тот момент я был весьма доволен собой. Когда же объявили результаты тайного голосования, то настал мой черед призадуматься. Мой результат был не то третьим, не то четвертым из двух десятков избранных.
С первого же заседания свежеиспеченного органа «самоуправления трудящихся» я вышел весьма озадаченным. На нем чуть было не стал председателем Совета Трудового Коллектива ЦНИИ «Электроника». Только мой страстный вопль о том что нельзя человека работающего всего две недели ставить во главе столь уважаемого властного органа, возымело некое действие. Председателем Совета же выбрали местного юриста, в прошлом мента, коего за не вполне ясные грехи изринули из внутренних органов.