Идут поражения в битвах,
Корабль государственный тонет,
Кто ищет спасенья в молитвах,
Кто видит причину в шпионах.
Изменников ищут и действует суд
Во имя священной победы,
Раз ищут, бесспорно, кого-то найдут
И жертвою стал Мясоедов.
Он в прошлом жандармским полковником был,
И слыл государевым оком,
И суд торопливо его осудил,
Когда тот охвачен был шоком.
Страдая от тяжких полученных ран.
Повязки ему наложили,
И срочно повесить приказ был отдан,
Оспорить его тот не в силах.
Потом Сухомлинов попал под арест,
Две ночи провел в каземате,
Коснулись приказы присутственных мест,
Служили министру когда-то.
Азору, наверно не снесть головы,
Но Катя царицу молила,
Министр был отставлен, но злоба молвы,
Ее самое очернила.
Кто масло в огонь тогда подливал?
Подробности мерзко смакуя,
Григорий Распутин, и тот жертвой стал,
Хоть слабости власти не чует.
Я так полагаю, что все было так,
И нет никакого сомненья,
Что стал Мясоедов за мелкий пустяк
Обычным козлом отпущенья.
Помощь союзникам
Помощь союзникам
Хотя б умнее стали,
Служа своей отчизне,
В бою враг платит сталью,
Россия платит жизнями.
Мы долго собираемся,
А делаем все в спешке,
И часто надрываемся.
В игре чужой мы пешки.
Мы в шведскую компанию,
Извне искали дружбу,
В союзе с Польшей, Данией,
Испытывали нужду.
Союзы ненадежные,
Гляди, вот-вот развалятся,
Перипетии сложные,
Огромным комом валятся.
В Париже и Вестминстере
Торопят с наступлением,
И снова взрывы, выстрелы,
И снова преступления.
Разменною монетою,
Солдаты наши стали,
Жизнь отдают за это,
А враг встречает сталью!
Кто руку приложил?
Шло наступление крупной буржуазии, недовольных действиями правительства. А были ли у них основания быть недовольными? Да, были. Приведу примеры, в 1915 году Россия стала размещать военные заказы в союзных и нейтральных странах, а собственные заводы оставались на голодном пайке. Промышленные возможности одного только Петрограда намного превосходили хваленый Парижский район. Мощности ружейных заводов России (тульский, ижевский, сестрорецкий) простаивали без работы, к примеру, тульский завод мог выпускать 250 тысяч винтовок, а за 1914 год выпустил только 16 винтовок, не тысяч. Зато Россия влила заказов в американский рынок 1800 000 000 золотых рублей. Сумма фантастическая. За эти деньги военная промышленность США выросла в гиганта, в то время, как до этого она была в зачаточном состоянии. Я думаю, что в дальнейшим комментариям прибегать нет смысла. Ориентация на зарубежную промышленность не оправдала себя, родив недовольство. Отсюда отечественная буржуазия сознательно создавала препятствия для оттеснения от власти царизма.
Семь миллионов под штыком
Крестьян, мещан, рабочих,
Хоть план снабженья бестолков,
Но каждый кушать хочет.
Крупа, мука, насущный хлеб,
К ним овощи и мясо,
А на полях зловещий след,
Там землю пушки пашут.
А кто за плугом, за станком,
Кто смотрит за скотиной?
И в горле застревает ком,
Коль выявишь причины.
Патронов нет, снарядов нет,
Винтовок не хватает.
Что создавалось много лет,
Как снег под солнцем тает.
И с голой грудью, кулаком,
Идут вперед, в атаку,
Ну, в лучшем случае штыком
Орудуют солдаты.
По ним шрапнель, по ним картечь,
А их долбят фугасы,
Придется многим в землю лечь,
Коль нет боеприпасов.
Эх, планы, вы планы
«Нынешняя война, говорили в Думе, открыла нам глаза, и мы впервые осознали весь тот гнет, который губит и душит русскую жизнь во всех ее проявлениях. Есть один путь путь самобытности и самосознания» Предлагались планы реализации путей:
Арестовать и выслать царицу в Крым и заставить царя создать министерство доверия.
Перехватить царский поезд на глухой станции Новгородской губернии и заставит царя отречься от престола.
Посадить царя в самолет, вывезти в лес и заставить подписать отречение.
Силами гвардейского экипажа, охранявшего ставку, принудить Николая Второго отказаться от власти, царицу заманить на военный корабль и вывезти за границу.
А. Ф. Керенский предлагал разбомбить с воздуха царский автомобиль при проезде его по дороге на фронт.
Были попытки и реального решения плана. Предлагалось великому князю Николаю Николаевичу воцариться на престоле. С этой целью к нему послали тифлиского городского голову Хатисова. Ждали от него условного знака: «Госпиталь открыт, приезжайте!»
Великий князь Николай Николаевич отказался от такой высокой чести.
Пораженья расшатали
То, что прежде было слабо,
И министры наши стали
Истеричны, словно бабы.
Государственная Дума,
Словно камень преткновенья.
Много криков, много шума,
Только глупые решенья.
Нет, собраться бы им с духом,
Привести в соотношенье
А повсюду сплетни, слухи,
На царицу наступленье:
«Немка немца не накажет,
Пусть и косвенно, не прямо,
Но поможет и покажет,
Передаст сражений планы».
«Немцы въелись в плоть престола,
Правят матушкой Россией,
Гибнет русская основа
Это чистое насилье»
Было много разговоров,
Было множество решений,
И рождалось в этих спорах
Николая отреченье.
Возмутитель спокойствия
Посадить царя в самолет, вывезти в лес и заставить подписать отречение.
Силами гвардейского экипажа, охранявшего ставку, принудить Николая Второго отказаться от власти, царицу заманить на военный корабль и вывезти за границу.