Почему оставил я немного
Добрых и хороших дел
И прошу уже давно у Бога
Завершить жестокий беспредел?
Я устал от дикого сомненья
И от слов ненужных и тупых.
Не ушло пока мое волненье,
Когда рядом много молодых.
«Разорвали платье золотое»
Разорвали платье золотое,
Клочья разбросали по траве.
Тело белое и молодое
Распласталось на лесной земле.
Я не знаю: кто такое сделал,
Кто ославил дерзко красоту,
Кто всю ночь кругами бегал,
Наполняя смехом тишину.
Я не знаю подлости сильнее:
Преступленье налицо в лесу.
Стало тело на траве белее,
Изменяя зрелостью судьбу.
Растоптали тело молодое,
Сердце вырвали и бросили в туман.
Все обычно, но дело непростое,
И стоит за ним обман.
В этот лес обманом заманили,
В этот лес обманом привели,
Честь девичью глубоко зарыли,
Окропили кровью часть травы.
Я не видел жуткого страданья.
Я не слышал криков: «Пощади!»
Видно, рухнуло на землю мироздание
От насилия неземной любви.
«Ревнует старая карга»
Ревнует старая карга,
Ревнует старика.
И огорошена земля,
Услышав ревности слова.
Безумство тронулось умом,
Застыли алые глаза.
И притворился дураком
Великий разум старика.
Зачем сегодня ревновать?
Зачем о берег биться,
От боли бешеной страдать?
Ему бы вновь влюбиться.
Влюбиться в дикие леса,
Великие просторы
И молодые голоса,
И голубые горы.
Влюбиться ночью в светлый день,
А днем в ночную шалость,
И, обнимая чью-то тень,
Покорно отдать малость
Любви большой и озорной,
Как в молодые годы,
Или продать за золотой
Прошедшие невзгоды.
«Не оставляйте без вниманья»
Не оставляйте без вниманья
Супругу, даже верную.
Найдет чужое пониманье
И дерзость очень смелую.
Захочет кто-то пожалеть
И поласкать нагую,
Заставив рьяно рдеть,
Как будто холостую.
И позабудет стыд, а грех
Охватит тело смело.
В лесу раскатист тихий смех:
Пошла судьба налево.
Объятья, пьяные глаза,
Слова его шальные.
И страсти новые слова,
И снова молодые.
И ночь кругом, и тишина,
И звезды золотые,
И беспредельница-жена,
И руки вновь чужие.
А дома тихо, тишина
Супруга нежно тешит.
А беспредельница-жена
Чужое тело нежит.
«Золотистое поле не знает»
Золотистое поле не знает,
Что волшебное время прошло,
И поэтому утирает
Свое мокрое лицо.
Почему оно плачет? Не знаю.
Почему-то колосья дрожат.
Почему-то я тоже рыдаю
На виду у березок-девчат.
Я стесняться пока не намерен.
Я раздеться готов до конца,
Потому что очень уверен,
Не увидит никто меня.
Только солнце чуть-чуть улыбнется
И остаток дня погрустит,
Потом громко о горы взорвется
И сквозь землю до дня улетит.
Прогремело вечернее пламя.
Это тихо пылала заря.
И спустилось черное знамя:
Отторженье дневного до дня.
Лунный свет озаряет прохладой:
Пальцы зябнут и зубы стучат.
Красоты мне ночной не надо
И не надо берез-девчат.
«Нельзя супруге доверять»
«Золотистое поле не знает»
Золотистое поле не знает,
Что волшебное время прошло,
И поэтому утирает
Свое мокрое лицо.
Почему оно плачет? Не знаю.
Почему-то колосья дрожат.
Почему-то я тоже рыдаю
На виду у березок-девчат.
Я стесняться пока не намерен.
Я раздеться готов до конца,
Потому что очень уверен,
Не увидит никто меня.
Только солнце чуть-чуть улыбнется
И остаток дня погрустит,
Потом громко о горы взорвется
И сквозь землю до дня улетит.
Прогремело вечернее пламя.
Это тихо пылала заря.
И спустилось черное знамя:
Отторженье дневного до дня.
Лунный свет озаряет прохладой:
Пальцы зябнут и зубы стучат.
Красоты мне ночной не надо
И не надо берез-девчат.
«Нельзя супруге доверять»
Нельзя супруге доверять:
Доверчивость рогата.
Хоть раз в неделю проверять,
Или придет расплата
Обманом светлых нежных глаз,
Словами без сомненья.
А ласковый ее отказ
Разгонит подозренья.
И успокоится душа,
И сердце успокоит
Ее спокойные слова
Волненьем удостоят.
И все покажется простым
И грустным, и тоскливым,
Задиристым и молодым,
И, вроде бы, счастливым.
И утром рано хорошо,
И днем, наверно, тоже.
А ночью радостно легко:
Удобно, вроде, ложе.
Нельзя супруге доверять:
Доверчивость наивна.
Не надо постоянно ждать
Мамонтова бивня.
«Смоленская площадь раздора»
Смоленская площадь раздора.
Высотное зданье любви.
Красивая женщина Дора,
Любительница тишины.
Таинственный стон в кабинетах
И шепот в толстых стенах.
Как много здесь было раздетых
В горячих страстных руках.
Решаются мира проблемы
И кровью, и силою слов.
А рваные яростью вены
У честных от подлецов.
Так будет всегда и надолго:
Запомнится крик в тишине.
И вновь персональная волга
Рванет по чьей-то судьбе.
Дорога, большая дорога
От юга до северных гор.
Студеная недотрога,
Ее восточный позор.
Раскатисто запад хохочет:
Зубов блестит белизна.
Ну, что, от кого он хочет
Не знаем ни ты и ни я.
«Старая площадь надежд»
Старая площадь надежд
Женщин и мужчин.
Скопление невежд
И однополый чин
Стекаются, словно ручьи
В низину холодных озер.
Вроде, совсем ничьи,
Вроде, плывущий сор.
Скоро слезы сойдут
С синих печальных глаз.
Кого-то заберут.
Кого-то в следующий раз.
Рыдать я не привык:
Спокойная душа.
Серого волка клык
В кармане у меня.
Войду я в кабинет
К «большому» на прием.
На «здравствуйте» в ответ
Ударю в грудь ножом.
И рухнул на паркет
Невинный человек:
Не слушал мой совет
О повороте рек.