Дайте руку: пойдем за Христом, каждый неся крест свой, и им и заработывая свое спасение.
Сергиева пустынь.
1847 год.
Письмо 42
К иноку, терпевшему скорби в общежитии, думавшему, что они препятствуют его преуспеянию, и пожелавшему глубокого уединения
Где бы я ни был, в уединении ли или в обществе человеческом, свет и утешение изливаются в мою душу от Креста Христова.
Грех, обладающий всем существом моим, не престает говорить мне: «Сниди со креста».
Увы! Схожу с него, думая обрести правду вне креста, и впадаю в душевное бедствие: волны смущения поглощают меня. Я, сошедши с креста, обретаюсь без Христа. Как помочь бедствию? Молюсь Христу, чтоб возвел меня опять на крест. Молясь, и сам стараюсь распяться, как наученный самым опытом, что не распятый не Христов. На крест возводит вера; низводит с него лжеименный разум, исполненный неверия. Как сам поступаю, так советую поступать и братиям моим.
Что еще прибавить? Прибавлю: блажен муж, иже претерпит искушение21. Искушен быв, может и искушаемым помогать22. Желаю, чтоб эти слова Священного Писания сбылись над Вами. А Вы утешьтесь! Не малодушествуйте от того, что победились бранью: это к духовному искусу, или опыту, и к смиренью. Мир Вам! Еще скажу: общий путь подвижников терпением между человеками уврачевать немощь чувств, узреть Промысл Божий и войти в умную молитву. Иной, по особенному смотрению Божию, вошел иначе; мы должны идти по общему пути. Прочитайте об этом 55-е слово святого Исаака к преподобному Симеону Чудотворцу. Иные находят, что уединение ближайшее средство к духовному успеху; а другие говорят, что приводит в духовный успех любовь к ближнему. Моему сердцу более нравится последнее, потому что любовь к ближнему непременный долг каждого, а к безмолвию способны немногие.
Письмо 43
Дайте руку: пойдем за Христом, каждый неся крест свой, и им и заработывая свое спасение.
Сергиева пустынь.
1847 год.
Письмо 42
К иноку, терпевшему скорби в общежитии, думавшему, что они препятствуют его преуспеянию, и пожелавшему глубокого уединения
Где бы я ни был, в уединении ли или в обществе человеческом, свет и утешение изливаются в мою душу от Креста Христова.
Грех, обладающий всем существом моим, не престает говорить мне: «Сниди со креста».
Увы! Схожу с него, думая обрести правду вне креста, и впадаю в душевное бедствие: волны смущения поглощают меня. Я, сошедши с креста, обретаюсь без Христа. Как помочь бедствию? Молюсь Христу, чтоб возвел меня опять на крест. Молясь, и сам стараюсь распяться, как наученный самым опытом, что не распятый не Христов. На крест возводит вера; низводит с него лжеименный разум, исполненный неверия. Как сам поступаю, так советую поступать и братиям моим.
Что еще прибавить? Прибавлю: блажен муж, иже претерпит искушение21. Искушен быв, может и искушаемым помогать22. Желаю, чтоб эти слова Священного Писания сбылись над Вами. А Вы утешьтесь! Не малодушествуйте от того, что победились бранью: это к духовному искусу, или опыту, и к смиренью. Мир Вам! Еще скажу: общий путь подвижников терпением между человеками уврачевать немощь чувств, узреть Промысл Божий и войти в умную молитву. Иной, по особенному смотрению Божию, вошел иначе; мы должны идти по общему пути. Прочитайте об этом 55-е слово святого Исаака к преподобному Симеону Чудотворцу. Иные находят, что уединение ближайшее средство к духовному успеху; а другие говорят, что приводит в духовный успех любовь к ближнему. Моему сердцу более нравится последнее, потому что любовь к ближнему непременный долг каждого, а к безмолвию способны немногие.
Письмо 43
К некоторой инокине, изменившей свое правило молитвенное: большее на меньшее, но внимательное, и ощутившей от этого пользу душевную
На Ваше благословение дня, в который Вы ощутили, что Господь явил Вам особенную Свою милость, и я отвечаю так: Благословен Бог Отец Света, от Которого всякое даяние благо и всяк дар совершен!23 Люди, седящие во тьме и сени смертней, свет возсия им24, то есть Христос в Его истинном учении.
И опять начинаю славословить, благодарить Бога! Благословен Бог, облегчивший Вам переход от самочинного образа жизни к другому, который ближе к преданию святых отцов. Безмолвствующему как-то не свойственно многословие и в самом молитвенном правиле. Хотя все человеки созданы по образу Божию, но в этом отношении безмолвник есть особеннейший, точнейший образ Божий. Посмотрите, что говорит евангелист Иоанн о Боге: «от вечности Он довольствовался единым Своим Словом!..»25 Утешение, которое надеюсь на милость Божию прозябнет из настоящего Вашего делания, подтвердит Вам эту истину. Оно будет со временем требовать, чтобы Вы еще более стряхнули с себя листья для плодов.
К смертной памяти полезно принуждать себя, хотя бы сердце и отвращалось от нее. Она дар Божий, а понуждение наше к ней только свидетельство искренности нашего желания иметь этот дар. При понуждении себя нужно и молиться: «Господи, даждь ми память смертую».
Таково об этом предмете учение Макария Великого, Исаака Сирского и прочих великих отцов. Вы найдете его и в драгоценной книжке Нила Сорского. О любви к ближнему мы знаем из учения отцов, что она бывает двух родов: естественная и евангельская, или о Христе. Естественная насаждена в нас при нашем сотворении и потому непременно есть в каждом человеке. Она повреждена, как и прочие благие свойства, падением, или прародительским грехом, а потому в каждом человеке подвержена большим или меньшим, кратким или продолжительным изменениям. Христос, исцеляющий все наши недуги дивным образом, исцеляет и поврежденную любовь: заповедует Себя Господа любить в человеках. Этим возводит любовь на высочайшую степень горячности, дарует ей чистоту, духовность, святыню, и погашается пламенем любви о Христе нестройный, дымный пламень плотской любви смешанной, составленной из мечтательного, несуществующего наслаждения и жестокого, убийственного мучения. Ощущение духовной любви водило пером святого Иоанна Лествичника, когда он сказал: «Любовь к Богу погашает любовь к родителям и прочим близким по плоти; говорящий, что имеет ту и другую любовь, обольщает себя». Также он сказал в 15-й степени: «Огнь погашается огнем, то есть любовь плотская любовию Божественной»; когда мы рассмотрим себя со вниманием, то увидим с Божиею помощию (на такое видение нужна помощь Божия! такое видение дар Божий!), что наиболее имеем любовь естественную, а Евангельскую должны еще стяжевать. Это самое разумел я, когда писал Вам, что Евангелию от Иоанна предшествует Евангелие от Матфея, Евангелие от Иоанна говорит наиболее о любви к Богу, о смотрении Божием, ясном для одних очищенных. Очищается же человек, входит в видение Бога и любовь к Нему любовию о Христе к ближнему, или любовию Христа в каждом ближнем, а в чуждом христианства и Христа, любовию к образу Божию. И лишенный славы христианства не лишен славы человечества, есть образ Божий!