На данный момент ясно, что дихотомия «мир война» практически не применима к исследованию конфликтов в военно-политической сфере, так как в реальности данные понятия структурно и содержательно сложнее, чем их словарные толкования. Эту мысль смог подробно обосновать японский исследователь Т. Исида, в основу концепции которого была положена идея, что хотя образ мира индивидуален для каждой цивилизации, данную категорию можно выразить через 4 компонента: справедливость, процветание, порядок и душевное равновесие45.
Отталкиваясь от данного утверждения, можно полагать, что конфликт связан с дисфункцией одного или нескольких вышеназванных элементов и обусловлен несправедливостью, упадком, хаосом или душевным расстройством. Характерно, что указанные явления (конфликтогены) рождаются в результате социального взаимодействия и отражают возникновение дисбаланса в области морали, права, экономики, управления и эмоционально-психологического равновесия. Как заметил по этому поводу петербургский конфликтолог профессор В. А. Светлов, «необходимым и достаточным условием конфликта служит лишь определенный дисбаланс отношений элементов системы»46. Таким образом, конфликт выступает для противоборствующих сторон средством восстановления нарушенного баланса интересов в одной или нескольких сферах.
Еще одну черту конфликтов смог сформулировать британский социолог Э. Гидденс, по мнению которого, возникновения подобного дисбаланса и формирования противоречий между участниками социальных отношений, на самом деле, недостаточно для начала конфликта. Требуется принципиальное осознание ими противоположности своих интересов, на базе чего формируется готовность вступить в борьбу. Иными словами, «конфликт выступает, прежде всего, как осознанное, осмысленное противоречие несовпадающих или противостоящих друг другу интересов сторон»47.
Основываясь на этих данных, можно сформулировать следующее определение конфликта это разновидность взаимодействия между лицами и группами лиц, вызванная наличием между ними осознанных противоречий и имеющая целью их разрешение посредством участия в активном и/или пассивном противодействии48.
Классифицировать данный вид взаимодействия можно на основании разных признаков, но в самом общем смысле по способу борьбы выделяются конфликты вооруженные и невооруженные. Хотя изучение обеих разновидностей имеет ценность для современной науки, а в последние годы (особенно после выхода в свет книги Дж. Шарпа «Политика ненасильственных действий»49) тематике невооруженной борьбы уделяется повышенное внимание в российском обществе, для настоящего исследования наибольший интерес представляют все же формы и методы вооруженного противодействия.
В этом состоит определенная сложность, поскольку в исследуемый период (первая четверть XX века) общепринятого определения понятия «вооруженный конфликт» не существовало вместо него использовались выражения «военный конфликт» или «война», которую К. Клаузевиц охарактеризовал как «продолжение политики иными средствами». Тем не менее, ставить знак равенства между понятиями «вооруженный конфликт» и «война» было бы преждевременно.
Во-первых, очевидная граница между данными понятиями, как минимум до середины XX века, пролегала в юридической плоскости существование войны напрямую зависело от официального объявления, а ее прямым следствием было введение в стране военного положения и, соответственно, переход органов государственной власти в особый режим функционирования. Во-вторых, генералом М. А. Гареевым и другими специалистами высказывалось мнение, что война это «не только столкновение вооруженных сил, но и борьба в области политики, экономики, идеологии»50. То есть, вооруженная борьба составляет лишь один из элементов противостояния, которое разворачивается между сторонами конфликта.
В этом состоит определенная сложность, поскольку в исследуемый период (первая четверть XX века) общепринятого определения понятия «вооруженный конфликт» не существовало вместо него использовались выражения «военный конфликт» или «война», которую К. Клаузевиц охарактеризовал как «продолжение политики иными средствами». Тем не менее, ставить знак равенства между понятиями «вооруженный конфликт» и «война» было бы преждевременно.
Во-первых, очевидная граница между данными понятиями, как минимум до середины XX века, пролегала в юридической плоскости существование войны напрямую зависело от официального объявления, а ее прямым следствием было введение в стране военного положения и, соответственно, переход органов государственной власти в особый режим функционирования. Во-вторых, генералом М. А. Гареевым и другими специалистами высказывалось мнение, что война это «не только столкновение вооруженных сил, но и борьба в области политики, экономики, идеологии»50. То есть, вооруженная борьба составляет лишь один из элементов противостояния, которое разворачивается между сторонами конфликта.
Лишь в 1949 году в рамках Женевских конвенций было утверждено определение понятия «вооруженный конфликт» таковым признавалось «любое разногласие, возникающее между двумя государствами и приводящее к действиям лиц из состава вооруженных сил»51. Как видно из данного предложения, описываемый термин связывался исключительно с состоянием межгосударственного противоборства, что существенно ограничивало возможности его применения к разным типам конфронтацией.