Все с трудом опохмелились. Кроме меня. Теплую водку? С утра? Ни за что! Зато отказываться закусить я не собирался. И если бастурма без пива жевалась тяжело, то шпроты и гусиный паштет проскальзывали без задержки. Неиссякаемый запас еды навел нас на мысль о выпивке. Единственная бутылка водки воспринималась нашей компанией как затравка. Теперь предстояло разобраться с «зеленым змием» по существу.
Мальвина и Кэт вызвались сходить в вагон-ресторан. Инициатива получила всеобщее одобрение. А кого еще послать? Нинуле не продадут, ее просто не заметят. Главный после теплой водки раскис. Мне никто не предложил. А Таня не могла, так как я крепко обнимал ее за талию.
Как только гонцы отбыли, мне ужасно захотелось сказать своей новой подружке что-нибудь ласковое и может даже поцеловать за ушком. Но она стеснительно отодвинулась в угол купе и, поглядывая на Нинулю, отбивала мои попытки подобраться на расстояние интимной близости. Черт побери! Какие в провинции недотроги!
Гм громко сказал я и посмотрел на Нинулю. Она, вздохнув, молча, полезла на верхнюю полку. Главный уже давно дышал свежим воздухом в коридоре. Я повторил атаку на Таню и добился небольшого успеха. Потихоньку, развивая наступление с флангов, вторгся на ключевые позиции. О-о! Эти позиции были превосходны! На ощупь. Если бы мне удалось ввести в бой основные ударные силы, то Царство Наслаждений, несомненно, капитулировало. К сожалению, стесненный в маневрах и ограниченный во времени, я был вознагражден лишь жарким поцелуем и обещанием открыть ворота замка, как только уснет бдительная стража. С надеждой на это я обживал занятые позиции, когда дверь в купе распахнулась, и раздались приветственные крики: из ресторана вернулись гонцы-подруги. Они оказались совершенно пьяными и привели на «хвосте» двух особей мужского пола. Правда, у пришедших с собой было, и это несколько смягчило меня. Вадик и Костя представились гости. Всегда рады, если люди хорошие!
Как только гонцы отбыли, мне ужасно захотелось сказать своей новой подружке что-нибудь ласковое и может даже поцеловать за ушком. Но она стеснительно отодвинулась в угол купе и, поглядывая на Нинулю, отбивала мои попытки подобраться на расстояние интимной близости. Черт побери! Какие в провинции недотроги!
Гм громко сказал я и посмотрел на Нинулю. Она, вздохнув, молча, полезла на верхнюю полку. Главный уже давно дышал свежим воздухом в коридоре. Я повторил атаку на Таню и добился небольшого успеха. Потихоньку, развивая наступление с флангов, вторгся на ключевые позиции. О-о! Эти позиции были превосходны! На ощупь. Если бы мне удалось ввести в бой основные ударные силы, то Царство Наслаждений, несомненно, капитулировало. К сожалению, стесненный в маневрах и ограниченный во времени, я был вознагражден лишь жарким поцелуем и обещанием открыть ворота замка, как только уснет бдительная стража. С надеждой на это я обживал занятые позиции, когда дверь в купе распахнулась, и раздались приветственные крики: из ресторана вернулись гонцы-подруги. Они оказались совершенно пьяными и привели на «хвосте» двух особей мужского пола. Правда, у пришедших с собой было, и это несколько смягчило меня. Вадик и Костя представились гости. Всегда рады, если люди хорошие!
Мы с чисто кубанским радушием усадили вновь прибывших и распечатали. После обмена тостами и анекдотами перешли на «ты». Еще через полчаса с невинных анекдотов переключились на похабные. А спустя час пьянки красавчик Вадик конфиденциально сообщил мне, что уже два раза болел сифилисом и ему на все плевать. Я ответил, что мне тоже на все плевать и продемонстрировал это, плюнув на последний бутерброд с черной икрой, после чего не торопясь, съел его сам.
Второй гость, Костя этакий мало улыбчивый молчун с оттопыренными ушами. За его многозначительной молчаливостью скрывалась матерная душа. Это проявилось едва мужчины вышли покурить в тамбур. Говорил Константин односложно, простыми предложениями.
Но постоянно вставлял в свою речь для связки слов примитивный мат. Наиболее известные непарламентские выражения ушастый молчун употреблял исключительно в именительном и родительном падежах. Он постоянно находился в интимной связи с чьей-то матерью, упоминал мужские и женские половые органы, а вместо наречий «ну», «вот», «значит», которые являются, как известно, словами паразитами, применял универсальное слово «блядь». В результате, простые предложения в его устах звучали, как сложно подчиненные, с множеством деепричастных оборотов и косвенной речью. Сказать что-то просто, без мата, Константин не мог. Создавалось впечатление, что этому своеобразному языку наш гость обучался с первого класса начальной школы, или местом его рождения, детства и отрочества являлась тюрьма.
Ты откуда родом? поинтересовался я.
Живу в Краснодаре! с гордостью ответил Костя, думая, наверное, что я спустился с гор.
Ты родился в Краснодаре? мое удивление оказалось неподдельным.
Нет. Я родился и вырос в Торжке! произнес лопоухий гость с вызовом, будто Торжок это какой-нибудь Лос-Анджелес.