Ты что, меня за дуру считаешь? злобно зашипела хозяйка хаты. Смотрите, какой нахал! Хамло городское! На халяву захотел?
Юрпет остолбенел. Ничего не соображая, он пялил глаза на пышную грудь комиссарши, подпрыгивающую в такт бранным репликам.
Я ничего не понимаю, Лизочка! заплетающимся языком молвил он. Пусти меня! Мы же договорились!
Не ищи глупее себя! секретарь комсомола взялась за ручку двери. Пойди, протрезвей. Может, поймешь, что к чему.
Понимать Юрпету ничего не хотелось. Его уже и так разморило на жарком солнце, а хотелось в прохладу дома к ногам любимой. Припасть и целовать. Видя, что дверь перед ним сейчас закроется, и его мечты развеются в прах, он схватился за ручку с другой стороны.
Но не зря весь мир восторгается русскими женщинами. Не зря они занимают высшие места на пьедесталах во многих видах спорта, в то время как мужчины не попадают даже в призеры. Силенок у них предостаточно!
Комиссарша так рванула дверь на себя, что в кулаке Юрпета осталась одна дверная ручка! Очнувшись от такой неожиданности, отрядовский политработник начал молотить этим скобяным изделием по дверному полотну и визгливо орать:
Открой! Это какое-то недоразумение! Я не понимаю, в чем дело! Лиза, открой!
Очередной удар пришелся прямо в оконную шипку. Стекло со звоном полетело на порожек. Из порезанных пальцев потекла кровь, капая на осколки. Юрпет сменил руку и стал ладонью бить по уцелевшему стеклу.
Лиза! Я для тебя все сделаю! причитал он. Открой!
Отстань от меня, недоносок! Я в милицию пожалуюсь! вспомнила о реальной власти комсомольский вожак. Но нашего комиссара подобная угроза не остановила. Просунув руку сквозь разбитое окошко двери, он умудрился схватить Лизу за платье. Та начала визжать.
В это время, припозднившись с обеда, в сторону гаража, где стоял на ремонте его стальной конь, двигался тракторист Егор. Он попил бочкового пивка у бани и теперь спешил укрыться в тени бокса, дабы не пропал освежающий кайф жигулевского. Но внезапно внимание сельского пролетария привлекли крики. Глянув налево, Егор обомлел. Какой-то мужик ломился в хату его дружбана-тезки, шофера местного совхоза. И, что самое возмутительное, пытался овладеть супругой командированного. Такого нахальства Егор потерпеть не мог. Забыв о терморегуляции своего организма, он поднялся на Лизаветино крыльцо и молча ударил свинцовым кулаком Юрпета в левый глаз.
Политработник, крепко державший свою жертву за подол, крутанулся вокруг оси и въехал головой во вторую шипку дверного стекла.
Политработник, крепко державший свою жертву за подол, крутанулся вокруг оси и въехал головой во вторую шипку дверного стекла.
Ах, ты, стекла бить! озверел тракторист и с левой залепил Юрпету в правый глаз. Комиссар скатился с крыльца и, стоя на карачках, старался привести в норму свой вестибулярный аппарат.
В чем дело, Лиза? тракторист потирал покрасневшие костяшки кулаков, готовя их к дальнейшей работе.
Не знаю, Егор! Ворвался! Пьяный! Начал в дверь бить!
Я ему сейчас побью! Набычившись, труженик села развернулся в сторону работника карандаша и линейки. Ах, ты гавно собачье! Думаешь: как у бабы мужик в отъезде, так за нее и заступиться некому?
Юрпет осознавал, что из него сейчас начнут делать мочало. Напрягая последние силы, пригнувшись, как подружейным огнем противника, он побежал к амбару в конце двора. С быстротой макаки комиссар взобрался по приставной лестнице на горище и затаился в дальнем углу.
Не уйдешь! зарычал тракторист и полез вслед за политработником. Растревоженные воплями, из близлежащих домов появилась пара старушек. Из гаража, хромая, подошел механик. И наши бойцы, привлеченные непонятным гамом, подтянулись к лизаветиному дому. Они как раз застали момент бегства своего преподавателя на горище. Егор, ругаясь, лез по лестнице, обещая Юрпету порезать его детородный орган на пятаки, превратить морду в заднее место и еще кучу вещей, до которых не додумалась даже Святая Инквизиция. Но как только голова тракториста достигла входного лаза на горище, огромный кусок сухой глины пропахал ему пробор на голове.
Ах ты, сука! возмутился Егор, присев на лестнице и проведя рукой по черепу. Я тебе сейчас грабли твои переломаю!
Он сделал еще одну попытку проникнуть на чердак, но очередной кусок глины чуть не задел его ухо. Тракторист слез на землю. В камнеметании он был не силен. В морду дать это, пожалуйста! Ребра поломать? За милую душу! Но лезть со своей квадратной физиономией на чердачную амбразуру удовольствия не вызывало. Небось, не война!
Слышь, Федорыч? обратился он к механику. Я его тут посторожу, а ты смотайся в сельсовет, милицию вызови.
Ага! Понял! Федорыч вприпрыжку побежал за велосипедом в гараж.
А вы, пацаны, свидетелями будете. Егор закурил «Памир».
Мы не можем, ответил один из бойцов. Это наш преподаватель.
Так воно как! протянул тракторист. Сука ваш преподаватель! Чуть голову мне не пробил. Лиза, зеленка есть?
Механик Федорыч, бросив на траву двухколесное средство передвижения под маркой «ЗИФ», влетел в сельсовет, спотыкаясь о последнюю просевшую ступеньку. Телефон для связи с районной администрацией находился только в кабинете председателя, поэтому гонец, хромая, что есть мочи, ринулся в приемную.