Нинуля, потрясенная историей, молча сидела, уставившись в пространство комнаты. Она безнадежно завидовала Мальвине. В ее жизни не то, что за деньги, даже просто так никто не предлагал прилечь в свою постель.
Доллары долларами, а венерические болезни штука весьма неприятная, спустил я девочек с заоблачных американских высот на болотистую равнину социалистической действительности. Подцепишь какой-нибудь «испанский воротничок» и бегай потом по вендиспансеру, как таракан по унитазу!
Какой «воротничок»? Нинуля вышла из оцепенения и пыталась уловить нить разговора.
Неважно. Есть зараза и похуже. Можно вообще без потомства остаться.
Я так понял, с пьяной задумчивостью проговорил Главный, что нашу пиццу сейчас кушает Ибрагим. А нам уже и закусить нечем.
У меня в сумке яблоки, отозвалась Маля. Ее возбуждение поубавилось. И она уже жалела, что сболтнула лишнего при Сереге. Может и он еще пригодится? Турок-то не сегодня-завтра уедет, да и после случившегося мало ли как себя поведет.
Я наклонился к Сереге.
Мне нужен час времени
Без проблем! ответил он.
После нескольких минут бессвязного разговора за столом я выманил Танюшу в коридор и увлек к себе в номер. Мне было приятно находиться с ней наедине. Гладить ее белоснежную кожу, ласкать груди, целовать нежные губки. Но моя любовница реагировала на все ласки и старания довольно индифферентно. Словно мы прожили долгую нелегкую жизнь, и секс стал для нее просто обязанностью, но никак не наслаждением. А если ты не всеядный кобель, то отсутствие встречной ласки со стороны женщины превращает близость в обыкновенную физзарядку.
Я наклонился к Сереге.
Мне нужен час времени
Без проблем! ответил он.
После нескольких минут бессвязного разговора за столом я выманил Танюшу в коридор и увлек к себе в номер. Мне было приятно находиться с ней наедине. Гладить ее белоснежную кожу, ласкать груди, целовать нежные губки. Но моя любовница реагировала на все ласки и старания довольно индифферентно. Словно мы прожили долгую нелегкую жизнь, и секс стал для нее просто обязанностью, но никак не наслаждением. А если ты не всеядный кобель, то отсутствие встречной ласки со стороны женщины превращает близость в обыкновенную физзарядку.
Никакого удовольствия от такой любви я не получил. И когда Таня ушла в ванную, закурил и задумался. Прошло всего два дня, а в нашей компании намечается раскол. Конечно, двух мужиков на четырех, простите, на трех женщин маловато. Тем более, если в работе фактически один. Но я человек не паскудный и не могу спать со всеми по очереди. Бог с ней, с Катей! Она себе, в конце концов, кого-нибудь найдет и успокоится. Мальвина и искать не будет на нее мужики падают, как сосульки на тротуар. Но чего хочет Таня? Чем я ее не устраиваю? Долларов у меня, правда, нет. Да и левов не так много, чтобы устроить ей сладкую жизнь. Но я не хромой, не горбатый, не больной. Не толстый, не лысый, за едой не чавкаю, в носу не ковыряю, на пол не плюю. Не поймешь этих женщин. Вчера об нее можно было спички зажигать, сегодня холодная как морозильная камера.
Естественно, я не питал к Тане возвышенных чувств, называемых любовью. Но этого обстоятельства и не требовали. Путешествие есть путешествие, и здесь отношения складываются легко и просто, на взаимной симпатии и доверии.
У нас же в компании начали появляться какие-то ребусы взаимоотношений. А разгадывать их нет ни желания, ни времени. Ладно, подумал я, загасив окурок в пепельнице, пустим все на самотек. Будем воспринимать действительность с легкостью и улыбкой.
В дверь деликатно постучали.
Что, уже час прошёл? удивился я, увидев на пороге Серегу.
Вообще-то нет, замялся он. Но эта Пьянь проснулась и вместе с Мальвиной отправилась к турку.
Неужели не все допили?
А вот этого я не знаю, развел руками мой друг. Только номер пришлось освободить. А вы, что еще не наигрались?
Наигрались, наигрались. Заходи. Будь как дома!
Спасибо, отец родной!
Через пару минут из санузла выглянула Танюша.
Ну, я пойду? не глядя на меня, произнесла она.
Конечно, милая. Спасибо тебе. Скрасила мое одиночество, немного иронично ответил я, поцеловал ее запястье и провел рукой по волосам. Волосы были обалденные. Длинные, шелковистые, с желтоватым отливом осенней листвы. И безумно пахли!
За моей подружкой закрылась дверь, и я рухнул на кровать.
Что-то не то медленно произнес Серега.
Я об этом уже думал. Черт с ними! Пусть делают, что хотят!
Разве ж я против!? Только компанию жалко!
Плюнь! Мы что, убогие какие? Сколотим новую.
Будем спать?
А по коньячку к отбою?
Святое дело! Главный сел в кровати. Тащи из «холодильника»!
Через минут пятнадцать, когда мы уже потушили свет, вернулась Таня. Она искала ключ от своей двери и надеялась, что Маля оставила его Сереге.
Очень сожалею, мэм, пробормотал полусонный приятель, но обрадовать вас ничем не могу.
Моя постель к вашим услугам. Предложил я. Мне даже будет очень приятно.
Танюша устало покачала головой:
Пойду опять к Нине.
Сколько же в наших русских бабах сил! устало протянул я. И моральных и физических Да-а!