Есть ещё две особы, которых я хочу представить: это Кэт и Нинуля. Обе дамы из Новороссийска, более того, подруги. Их дружба носила скорее односторонний характер. Нинуля, как бы, находилась в прислугах у своей более общительной и симпатичной подруги, которая вела себя со снисходительностью столбовой дворянки к бедной родственнице.
Кэт за глаза мы прозвали «Пьянь». В вопросах возлияния она ни в чём не уступала мужикам и надиралась до такой степени, что совершала нелицеприятные поступки, чем довела Алёшу до полного ступора.
Любимое выражение Катерины «чмо болотное». Это соответствовало ста ста пятидесяти граммам водки. Изречение «гавно поганое» тянуло на двести двести пятьдесят грамм. После отметки «триста» появлялись выражения, которые принято называть ненормативной лексикой. Но все эти странности начались после приезда в Болгарию. А в поезде мы с Главным держали узды правления в своих крепких мужских руках.
Нинуля, или Никому Ненужная Женщина, была таковой на самом деле. Она постоянно, в меру своих скромных сил, заботилась о подруге. Её наивность порой граничила с глупостью. Но глупостью безвредной и не влекущей никаких отрицательных последствий. Можно сказать, единственным достоинством Нины для нашей компании, являлось то, что с ней ничего не могло произойти. Ну, разве что кофе на юбку прольёт. Душевная простота оберегала её от неожиданностей и превратностей жизни. Нинуля могла стать хорошим другом семьи, заботливой тётушкой, незаменимой гувернанткой или просто приятной соседкой по квартире. Однако душевные качества скрыты в душе, а снаружи телесная оболочка под названием внешность. К сожалению, внешность у Нины была весьма невзрачна. Если бы Бог создал мужчину слепым, то Нинуля, без сомнения, получила бы свой шанс. Увы, добрые серые мышки почти всегда остаются не замеченными пушистыми хвостатыми котами. В нашей весёлой компании Нина не пользовалась ни авторитетом, ни чьим-либо вниманием. Но в плавании балласт нужен любому кораблю. Даже просто так, на всякий случай.
Я не познакомил вас с Таней, но это ещё впереди.
После пересечения румынской границы все члены нашей команды, не приходя в себя, снова крепко заснули, чтобы встретить новый день уже в Болгарии.
Утро началось в шесть часов с проверки документов болгарскими пограничниками. Румыны не сочли нужным беспокоить русских ещё раз. Нормальные ребята! Один раз на въезде проверили, и выезжай на здоровье сам по себе. Болгарские погранцы вели себя весьма вежливо. Они держали в руках серпастые-молотокастые паспорта и долго всматривались в наши опухшие с Главным физиономии, никак не понимая, кто есть кто?
Вы братья? спросил, в конце концов, человек в зелёной форме.
Да! ответили мы разом и увидели, как просветлело лицо проверяющего.
Теперь, Серёга, ты мой старший брат, сказал я, пряча паспорт под подушку. Ты должен обо мне заботиться.
А кто позаботится обо мне?
А о тебе пусть заботится твоя младшая сестра Оля.
Ну, конечно протянул Главный. У неё одна забота.
Я снова задремал. Поезд приближался к Варне.
В Варну мы прибыли хмурым ноябрьским утром. Стояла промозглая погода. В парках стелился туман. Наблюдалось полное безветрие, но душа всё равно хотела чего-нибудь согревающего.
На привокзальной площади нас ожидали автобусы. Рядом с ними топтались экскурсоводы. Они одуревшими глазами смотрели на толпу русских туристов с кучей чемоданов, сумок и даже плетёных авосек, из которых торчало недоеденное и недопитое.
Автобус с цифрой три ничем не выделялся из общей колонны. Такой же серый и вымытый. Ночью ни за что не определишь, что наш. Я обратил внимание Главного на этот безобразный факт, пока вся группа терпеливо ожидала посадки. Мой друг тут же внёс предложение нарисовать фломастером на борту красную звезду.
У нас в автопарке на всех автобусах звёздочки с номерами, пояснил он, а здесь явный недосмотр.
Мы начали спорить, где лучше нарисовать: с левого борта или правого, и какой величины. Решили: надо с обоих и размером покрупнее. Серёга, как более опытный в таких делах, заметил, что фломастер смоет дождём и лучше нацарапать. Это предложение привело меня в восторг. Останется отличная память о нашем визите к друзьям болгарам.
За спором внимательно наблюдал водитель автобуса и о чём-то переспрашивал другого мужчину, видимо гида. Наши хмурые лица и нацеленность сделать что-то с его автобусом, наконец, вывели труженика баранки из утренней спячки, и он подошёл к нам.
За спором внимательно наблюдал водитель автобуса и о чём-то переспрашивал другого мужчину, видимо гида. Наши хмурые лица и нацеленность сделать что-то с его автобусом, наконец, вывели труженика баранки из утренней спячки, и он подошёл к нам.
Хороший автобус! Болгария! настороженно улыбаясь, сказал водила.
Это болгарский автобус? удивился Главный.
Да, да! помотал головой наш будущий рулевой.
Да? не поверил мой друг.
Да! помотал головой шофёр.
Серёга посмотрел на меня.
Что-то не понимаю. Говорит «да», а головой мотает.
Плохо по-русски шпрехает, предположил я. Или контуженный.