Вот и сейчас крупное тело местного красавца Сироткина набиралось приятной на вкус спиртовой жидкости в предвкушении вечерней встречи с Верой Малининой, пикантной девицей из всем надоевшего квартета «Розовые голубки». На российской сцене квартет давно потерял популярность, его ещё немного терпели в далеких сибирских селениях, да в глухой провинции вроде Димитровска. К тому же здесь солистка группы Малинина старая разведёнка давно обхаживала красавца Сироткина, но до сих пор не позволяла ему ничего лишнего, в тайне мечтая соединить с ним свою неудавшуюся жизнь, может быть даже переехав в Димитровск.
Громко зазвонил телефон. Паша с натугой перегнулся на другой конец стола, взял трубку и послушал. Звонивший был хорошо знаком известный всему городу Филипп Неварко, хозяин местного рынка, глава группировки отчаянных ребят, подмявших под себя всех городских деловых людей. К Пашке эти ребята ничего не имели, но Филипп частенько обращался к нему с просьбами, например, просил организовать билеты на концерт для своей крали. Они при встречах вспоминали детские и школьные годы, так как жили в домах напротив и ходили в один детский сад, в одну школу.
Привет, Распредвал! развязно начал Неварко. Как житуха проходит? Как прежде молодость пропиваешь?
Сироткин вздрогнул. Откуда Филипп узнал, что Паша делает? Он потянулся со стоном, зевнул, как будто только что спал, и пробурчал:
С чего пить-то? Сироткин покосился в угол с пустыми бутылками. Откуда чего взять? Вот если бы старый школьный товарищ прислал пару ящиков какого-нибудь прозрачного зелья, да и сам бы пожаловал! Вот тогда
Неварко перебил этот монолог, не дав ему затянуться:
Замётано! Сейчас затарюсь и мы вдвоём с моей Цыбулькой тебя посетим, жди
Всё это показалось Сироткину странным.
«Быть беде!» подумал он. Ну, действительно, зачем Филиппу его поить? Не иначе как придумал что-то, поживиться за счёт Пашки хочет. Но что с клуба взять можно? По всем комнатам, по залам поскрести, да и то, похоже, больше нескольких старых столов и стульев, да дырявого киноэкрана ничего не найдёшь! Есть, правда, магнитофон с большой глушинкой, но на него могут позариться разве только любители танцев из ещё более глухой провинции, чем та, к которой относился славный город Димитровск.
«А бабу-то свою зачем он тащит? продолжал размышлять директор местного очага культуры. Может, надоела и он передать её мне хочет?»
Этого Сироткин тоже не желал. Не мог красавец Павел смотреть на эту холёную сучку, не в его вкусе была Ирина Андреевна, слишком слащава была на мордашку.
Пока он в этом духе размышлял и томился, прошло какое-то время. В дверь постучали, вначале тихо, а затем со всей мочи. Павел, тяжело ступая зимними ботинками, прошёл к двери, повернул ключ и приоткрыл её.
Ещё разок привет! Филипп прошёл в кабинет вразвалочку, протянул руку в коридор и вытянул оттуда смущённую Ирину Андреевну.
Будьте как дома, буркнул Павел и показал на засаленные кресла.
А то! заулыбался, присаживаясь, Филипп. Он вытащил из кармана бутылку армянского коньяка «Арарат» и поставил на стол. Не вижу подходящей посуды, чтобы налить для всех хорошей выпивки! Паша, ты, видать, совсем не готовился гостей встретить.
Просто ты быстро примчался! Сироткин внимательно посмотрел на бывшего однокашника. Случилось что-то?
Филипп многозначительно помолчал, затем просто сказал:
Случилось. Моя кралечка петь захотела. Твоя задача организовать её певческое образование.
Ирина Андреевна сидела красная, но по её упрямому выражению лица было ясно видно, что от своей идеи она не откажется ни за что на свете! Паша молча взялся руками за голову. Он мог предположить всё, что угодно, но только не это. Ему стало тоскливо. Пропади она пропадом эта работа, когда каждый ненормальный может запросто захотеть петь и зайдёт на огонёк попроситься обучить его пению или, например, игре на скрипке
Он знал Филиппа, знал, что для своей бабёнки он сделает всё, что бы она ни попросила, и спорить, доказывать что-либо здесь бесполезно.
Понятненько протянул Сироткин, явно выигрывая время. Он решал в уме, каким этаким макаром ему провести великую комбинацию, превратив заблудшую овечку в солидную солистку сцены. Это вряд ли и Остапу Бендеру бы удалось! И какой же репертуар вы надумали выбрать для выступлений?
Ты это без выражений! обиделся почему-то Неварко. Надумали и надумали. Организуй дело. Поможешь в долгу не останусь!
Конечно, такие слова Неварко говорил всегда, он никогда и ни с кем не расплачивался уже много лет. Он, можно сказать, давно жил при коммунизме: брал сколько хотел и всё бесплатно.
Директор клуба по-прежнему размышлял, после крепкого пойла мозги у него работали что надо. Он уже прикинул несколько вариантов, хотя ни на одном пока не остановился. Вынув из стола три мутных от частого употребления стакана, Паша открутил пробку у поддельного, личного производства самого Неварко «Арарата», разлил по полстакана и сказал великие слова:
Пьём за твою пассию! Отныне она уже не Ирина Андреевна, это имя мы решительно отметаем! Берём сценический псевдоним Андрина!!! Как? Звучит?