Нискольконесмущеннаятем, что ее так пристальноразглядывают,
Оливияподошлак постели и прикрутила газовую лампу.Затемлеглаи,
положив голову на надушенную наволочку, устало вздохнула.
-Сегодня вечером ты держалась великолепно, дорогая. Понимаю,как
тыутомлена,- сказал Карсон, протягивая руку, чтобы коснутьсясвоими
короткими, толстыми пальцами роскошных волос Оливии.
- Мерзавцы, - прошипела она, - они знают, что загнали нас в угол, и
уж теперь не упустят своего, будут лягать нас, пока не добьют. Если бы я
так отчаянно не нуждалась в железной дороге, ни за что на свете не стала
бы тратить время на этих немецких сукиных детей.
Карсондавнопривыкк ее манере выражаться.Егорадовало,что
Оливия так откровенна с ним, значит, она ему доверяет.
- Знаю, дорогая, но какое-то время нам придется им подыгрывать. Нам
и прежде случалось идти на жертвы, но это всегда приносило пользу.
- Да, но на этот раз это переходит всякие границы.
-Забудьонихипопытайсярасслабиться,-сказалКарсон,
прижавшись к ней своим плотным, коротким телом.
Карсон слегка погладил Оливию по щеке и быстро поцеловал ее вгубы
- на большее он не решался, зная, что более пылкие поцелуи не доставляют
ейудовольствия. Карсон провел рукой по ее шее и груди, нежно лаская то
одну грудь, то другую. У Оливии была всего одна беременность, и соски ее
не потемнели, а оставались такими же розовыми, словно у юной девушки. Он
наслаждался, чувствуя тепло ее тела, упругость грудей, до тех пор,пока
она не стала проявлять нетерпение. Ее беспокойные движения были для него
сигналом, что пора переходить к делу.
Он лег на нее и не встретил сопротивления, когда его плоть вошлав
еетело. Его страсть достигла апогея и сошла на нет в считанные минуты.
Онникогданеделал попыток продлить наслаждение.МонахинивШколе
урсулинок<Урсулинки- монахини женского католическогоорденасвятой
Урсулы.>вееродном Орлеане научили Оливию: леди не должныполучать
наслаждениеот сексуальных отношений, они покоряются итерпятэтоиз
любви.Карсонэто понимал. Если у него временами и появлялосьжелание
добитьсяотОливииболее теплого приема, то этобылонеболеечем
мимолетнойфантазией. Его собственные крики восторгазаглушалапышная
подушка, в которую он зарывался лицом.
Егослегкапогладилипо плечу, и это было единственнойкороткой
лаской,которойон добился. Оливия слегка прикоснуласьгубамикего
губами высвободилась, скорее, вырвалась из его объятий. С тогосамого
днядвадцатьлетназад,когдаона,непроявляяникакихэмоций,
opedknfhk`Карсонустатьее любовником,емуниразунепозволили
продлитьудовольствие или насладиться созерцанием еепрекрасноготела
после занятия любовью.
Сегодня,какивсегда, Оливия встала с постели инаправиласьв
ванную.Онслышал,как там льется вода: онамылась.