5.«Я мог бы быть счастливее».Бронни с некоторым удивлением говорит, что это очень распространено. Только перед смертью люди осознают, что счастье это выбор.
Хотя мог Другин при его-то мощном уме многого добиться в любимой им геологии. Он же променял ее на специальность правдоискателя. Так меняют ныне дело жизни на это иные из оголтелых протестников. И утираются потом, когда пуляют в них тортами, яйцами, отмахиваются, когда летят в них декоративные пачки долларов
И вздохнёшь тут лишь: чтобы познать истину, надо прежде познать себя. А сожгли бы Галилея кому что доказал бы он?
Но ясновидцев впрочем, как и очевидцев,
Во все века сжигали люди на кострах.
Этим уркам все равно ведь ничего не докажешь. Ну, молоток Бембель. Пригвоздил: урки. А кто ж они еще?
Мощно и по существу говорил Бембель. Так думал я в минуту слушания его, так думаю и, переводя текст нашего разговора в литературную форму. И действительно, еретики двигают мир. И разговор о никогда не досужий. Пришел вот ко мне свежий номер «Литературной России» с рецензией дальневосточника Василия Авченко на книгу illuminationes («Озарения»). Лимонов взялся за создание новой религии, извлекая ее, строя собственную версию из понимания классических религиозных текстов. Критик одобряет искания ересиарха Эдуарда. «Книга цельна, заявляет он, и читать ее надо только полностью. Иначе ничего не выйдет, вырванные из контекста куски покажутся странным бредом. Да, это ересь а весь Лимонов не ересь? Или, сказать по-другому, разве все интеллектальное развитие человечества не ряд ересей, то дополняющих, а то опровергающих одна другую (выделение А. М.)?» Такие еретики, движители мира всегда вырвавшиеся из ряда себе подобных. В субботних «Вестях» Сергей Брилев устроил встречу с композитором Родионом Щедриным. Отталкиваясь от протестов и протестников, будоражащих ныне наше общество, журналист и задал вопрос собеседнику так, скажу вольно: есть мнение большинства, что являет собой как бы демократию, и есть мнение меньшинства, как на это смотреть. Да-да, как смотреть на ту же Новодворскую с вечным ее большевизмом? Особа ж это, которую разжигало само слово «революционер», пламенеющее во мгле тогдашней России, взбученной Перестройкой. Так, наверное, чувствовали его Овод, Гарибальди и другие подобного рода личности с огнем Спартака внутри, революция для которых являла собой метафизику бытия, как мог бы сказать А. И. Герцен. Р е в о л ю ц о н е р что раскаленная поковка в горне. Но изменились условия, поковка остыла, и что? Поблекла Новодворская. Как и другие революционеры, ибо рождены такие для борьбы, иначе для войны. Хотя ратуют вроде бы за мир, за благоденствие России и человечества. Однако, автоматом Калашникова не пишутся ни воззвания о мире, ни трактаты, ни всякие другие проповеди фарисейского толка. Другое дело стихи в небе, писанные инверсионными следами самолета прецеденты есть Как пишут в Сети «революционер» станет скоро самой модной профессией. Ниспровергатель, упразднитель и новый «непоротый» человек. Устроитель протестных катаний в тележках из супермаркета по центральным улицам. А иначе как?..
И иное совсем дело, когда созидает пространства духа, острова культуры и интеллигентности в кипящем море самовлюбленного бизнеса и децибельных концертов для увлеченных поп-искусством недорослей ошеломительно обаятельная, «вольнодумной глубины» певица Елена Камбурова и в сообщества ее друзей естественно вливаются, изживаясь в них искренностью, с донца души идущей, Венеамин Смехов и Алеша Петренко, Александр Филлиппенко и Никита Высоцкий, Юрий Рост и Владимир Дашкевич, Инна Чурикова и Юрий Норштейн, Эльдар Рязанов и Дмитрий Харатьян, Андрей Макаревич и Константин Райкин, игуменья матушка Ксения и другие.
На интернет-холме, в Гайдпарке, то бишь, зазвучало надыси про ненавистное мне понятие «жлоб». Дружок у меня есть прелестный, ныне бурила Оскар Хабиденов, по мне самолучший казах-русист в Сибири из учителей родом. Не мог не вспомниться мне в этот момент Виктор Петрович Астафьев. Как разумею я, он являет собой живое подтверждение афоризма Уистена Хью Одена: «Только второстепенный писатель может быть идеальным джентльменом: крупный талант всегда в некотором роде хам Умение хорошо держаться неопровержимый признак бездарности». А их стаи, которые терзали писателя на закате его дней. Завидуя писателю, бездари тешили себя надеждой, что он плохо кончит Тот же мог бы им крикнуть: «Не дождетесь!» Вот и упокоился Астафьев в Овсянке. И крест на его могилке вопиет будто б: «Не дождались, братья!» Достойно ушел в «вечный строй» писатель-фронтовик, недреманная совесть России.
Но что есть совесть, если основательно помыслить о ней в век, когда наше мышление все шире и дале, как говорится, проницает квантовые начала жизни? Совесть, как я мыслю о ней, вездесущна, как любовь, и как любовь же являет собой подобие нейтрино, предсказанных Паули Вольфгангом. Те веса не имеют, а являют собой основания Мироздания. Ученые открыли три вида нейтрино. Серьезная научная информаия. В обсуждении ее в Сети мне показались интересны два отзыва.Галина Бондаренко:«Всякая посредственность всегда опорочит то, что не входит в рамки её понимания» И такое заявление прозвучало. Евгений прозвище Могила: «Науку двигают только лишь те, кто может мыслить в разных ракурсах». Я как топограф смею сказать: в геодезии (и в артиллерии, в частности) существует метод засечек объекта с трех точек. Это очень надежный репер для заявы о трех видах нейтрино и о трех ракурсах.Разные ракурсы дают познать объемность и глубину явления. Покоряя все возрасты и пространства, пронизывает совесть все наше бытие. Бессильны перед нею все препятствия. Законы, установления и декларации. В любой момент она может куснуть человека. Как рысь, висит всегда на загривке его. И если говорить о ней в связи с писательскими делами, то есть для меня лично читатель-совесть. Не могу избавиться от присутствия его даже в моем кабинете. Ходит он маятно будто б по комнате. На балкон выйдет. Не покурить (кажется, он не курит). Ждет просто. Вновь вернется назад. Ожидает, когда я ему приуготовленный какой-то кусок прочитаю. Поэтому и тревожусь. Неизбывно живет во мне этот вопрос: «А что скажет Валентин Распутин?» Хотя мне интересно знать, что скажет о романе и Оскар Хабиденов (самое то ему теперь жить в моем романе) помнишь, друже, как сочинили мы дуэтно: «Ходили чаши по рукам в день именин Оскара», что помыслят в лесостепном Приишимье, там, где вырастали, как березовые колки, ранние мои очерки и рассказы, его земляки, генерал ветеринарных дел Сергей Васильевич Деркач со свет-Катериной. Надевал я его фурагу с приговором: Тяжела-то шапка Мономаха, удержать не просто А талантливый рыночник на крестьянской ниве Владимир Леонидович Ташланов, демократичнейшая душа и умница Владимир Иванович Барабанщиков. И Витя Курочкин еще, являющий собой эпоху «Аннушек». Только Курочкину с его отзывчивостью на боли всего живого доверяли возить цыплят. Он это гонялся за полярным сиянием на Ямале, и он повторил полет Чкалова под мостом через Иртыш у Тобольска. И ему за успехи Ишимского аэроклуба жал руку сам легендарный Покрышкин. Пошутил тогда Курочкин: «Неделю руку не буду мыть».