Необыкновенную, замечательную новость. Я сам не сразу поверил в нее, однако сегодня утром все было подтверждено запиской, которую направил мне лорд-канцлер. Лично. Ты готова, Маргерита?
Она была готова на все, чтобы только не смотреть на портрет Джереми, поэтому с полной искренностью ответила:
— Да, Огюстен.
— Его королевское высочество принц Уэльский посетит сегодня твою выставку, — провозгласил Огюстен с таким удовольствием, что Мэгги не могла не улыбнуться. Нет, ее обрадовала не перспектива встречи с принцем Уэльским, а радость Огюстена от этой вести. По правде говоря, она была несколько разочарована, ибо ждала, что он сообщит ей о приезде отца. Впрочем, посещение выставки принцем Уэльским тоже совсем неплохо.
— Очень мило.
— Право, Маргерита, ты отнеслась к этому слишком прохладно! — воскликнул Огюстен, — Может, ты не расслышала, что я сказал? Принц…
— Я все расслышала и тоже считаю, что это очень любезно…
— Маргерита! — Она, кажется, добилась его исключительного внимания. — Разве ты не понимаешь? Королева хочет найти художника-портретиста, чтобы заказать портреты своих внуков. Она посылает принца Уэльского на твою вставку, следовательно, раздумывает, не поручить ли заказ тебе!
Несмотря на тревоги, Мэгги наконец почувствовала себя польщенной и взволнованной. Заказ от королевы. О большей чести художнику и мечтать не приходится!
Огюстен постарался улыбнуться, но с его перебитым носом, а также со сквозившей в каждом жесте и слове неискренностью зрелище получилось неприятное. Хотя улыбка есть улыбка.
— Что вы скажете, мадемуазель, насчет ленча со мной в кафе через дорогу? Надо же это отпраздновать. Там мы обсудим стратегию поведения при встрече с принцем Уэльским.
Это было не единственным, что им следовало обсудить. Да и кафе не лучшее место для разрыва помолвки, однако выбирать не из чего, придется обойтись тем, что посылает судьба. Она согласна идти куда угодно, лишь бы увести его от портрета Джереми.
Но может, она просто дурочка? В конце концов, что страшного в одном портрете? Какой от него вред?
Глава 35
— Как ты мог?
Джереми приоткрыл один глаз. Слова, выразительно произнесенные у него над ухом, заставили его на миг забыть о том, где он находится. Герцог потянулся к Мэгги, чтобы ощутить теплоту ее свернувшегося клубочком тела, но его рука коснулась чего-то округлого и довольно плотного. Открыв второй глаз, Джереми с ужасом увидел, что дотронулся до очень выпуклого живота своей тетушки. Он быстро сел и с дрожью в голосе воскликнул:
— Тетя Пиджин!
— Как ты мог? — повторила та, стоя у постели. — Стыдись, Джерри!
Он настороженно уставился на нее. Пиджин совсем не изменилась с их последнего свидания пять лет назад. Разве что мелких морщинок «от смеха» прибавилось в уголках зеленых глаз и возле рта, да в распущенных темных волосах проблескивали серебряные нити. Она явно только что встала с постели.
Джереми не мог сообразить, о чем она толкует. Может, она имела в виду, как он ухитрился обручиться с индийской принцессой? Или почему так долго отсутствовал и не писал? В надежде отвлечь тетушку от подобных тем, герцог осторожно произнес:
— Я думал, Паркс велел тебе лежать в постели.
— Лежать в постели! Как, по-твоему, могу я оставаться в постели, узнав, что мой племянник вернулся домой после долгого отсутствия? И что у него малярия! Джереми, Джереми! — Она укоризненно потрясла головой. — Как ты мог? Как мог не сообщить нам об этом? Я никогда бы не написала тебе о Мэгги, если б знала, что ты болен.
— Именно потому я и не писал.
— Но малярия, Джереми! Ты выглядишь ужасно.
— Мне уже говорили. — Он собрался встать, но тут вспомнил, что лежит под простыней голым.