Я любил приходить сюда в детстве, Ада. Здесь я чувствую себя в безопасности.
Она прижалась к нему, обвив руками шею.
Я хочу знать все твои тайны, слышишь? Потому что когда я смотрю в твои глаза, то вижу себя. Мы связаны, Мартин.
Теперь ты знаешь мою тайну.
Она расстелила на траве покрывало. Затем достала из сумки козий сыр, подрумяненный хлеб, пару смокв и гроздь темного винограда. Мартин присел рядом.
Знаешь, мне кажется, я буду любить тебя вечно, с неподдельной искренностью произнесла Ада.
Что бы ни случилось?
Что бы ни случилось, какие бы трудности и испытания не были нам посланы, ты всегда будешь в моем сердце, вот здесь.
Она прижала руку к груди.
Ада, ты еще слишком молода, чтобы говорить такие серьезные вещи.
Она на секунду задумалась, и на ее гладком лбу появилась небольшая морщинка.
Давай поклянемся, что наши души всегда будут вместе? прошептала она.
Напустив на себя притворную важность, Мартин поклялся.
Нет, давай поклянемся по-настоящему, перед Богом!
Он рассмеялся.
Но у нас с тобой разные боги, Ада. Ты римлянка, я иудей. Кому мы будем приносить нашу клятву?
Богу любви. И попросим, чтобы он никогда не разлучал нас, и чтобы даже после смерти мы всегда были вместе.
Хорошо, сказал Мартин. Перед лицом этого Бога я клянусь тебе в своей верности и любви.
А я клянусь тебе в своей.
Ее большие миндалевидные глаза смотрели на него с бесконечной нежностью. Он порылся в кармане, а потом взял ее руку и надел на безымянный палец маленькое золотое кольцо.
Ты выйдешь за меня?
Ада заулыбалась, ее щеки залил румянец.
Да, почти сразу ответила она.
Песня пролетавших чаек по воли случая превратилась в их венчальный гимн. Было только солнце, море и небо, как вечные зримые боги природы, и две молодые и любящие друг друга души, которые впервые встретились на этой земле.
Потом они еще долго любовались проплывающими над ними облаками, похожими на натянутые паруса кораблей.
Мой отец будет против нашего брака, тихо сказала Ада. Ведь если мы поженимся, мне придется принять твою веру.
Милая моя Ада! Наш род весьма уважаемый и богатый, я смогу обеспечить тебе достойную жизнь. Много римлянок выходит за иудеев, сейчас этим никого не удивишь. А твою религию давно заменила философия. Кто сейчас верит в Юпитера или Марса? Лишь поэты, которые воспевают их в стихах, да жрецы, которым выгодны службы в храмах.
Но ты ведь знаешь, кто мой отец, вздохнула она. Он был полководцем, командовал легионом, да и сейчас на службе у прокуратора. А время теперь какое сколько распрей!
Если он будет против, мне придется тебя украсть.
Ада рассмеялась.
Я надеюсь, мы все же сможем его уговорить.
Знаешь, я хочу тебя кое с кем познакомить, вдруг сказал Мартин, привстав на локоть. У нас в общине уже пару дней гостит один молодой чужестранец, пришедший из Египта. Его истории просто завораживают! И он тоже обладает Силой, например, умеет исцелять. Так же, как и мы.
Египет полон тайн, Ада отщипнула виноградинку и положила ее в рот.
Он не только жил в Египте, но и долгое время странствовал по Персии и Индии. Его познания весьма и весьма велики.
Он тоже верит в единого Бога?
Мартин кивнул.
Идем, сказал он, поднимаясь. Ты должна его увидеть.
Собрав вещи, они стали спускаться вниз с холма, и очень скоро оказались у восточной окраины Кесарии. Солнце уже клонилось к закату. Вбежав в городской парк, поросший ветвистыми деревьями, они быстро пересекли его по диагонали и вошли в город. На окраине, вдали от центра и знаменитого кесарийского ипподрома, на узкой улице стоял двухэтажный каменный дом из белого песчаника. Отворив железную дверь, они проследовали вглубь и оказались в просторном внутреннем дворе, посередине которого журчал скульптурный фонтан.
Со всех сторон двор окружали колонны. Возле одной из них на полукруглой площадке-эстраде сидел и мягким голосом что-то рассказывал красивый молодой мужчина. Его волосы спадали до плеч, тело покрывал длинный хитон из грубой верблюжьей шерсти, перевязанный у поясницы веревкой, ноги были босы. Вокруг него собралось уже порядка двух десятков слушателей.
Это он, шепнул Мартин на ухо Аде. Его имя Иешуа.
Они бесшумно обогнули фонтан и присоединились к сидящим вокруг него людям. Двор выходил на восток, оттого в это время суток уже освещался свечами. На небе слабо начинали мерцать первые звезды.
Это он, шепнул Мартин на ухо Аде. Его имя Иешуа.
Они бесшумно обогнули фонтан и присоединились к сидящим вокруг него людям. Двор выходил на восток, оттого в это время суток уже освещался свечами. На небе слабо начинали мерцать первые звезды.
Иешуа говорил спокойно и уверено. Он был без бороды, кожа его загорела в долгих странствиях, поэтому темно-голубые глаза казались еще ярче. Весь его вид, несмотря на простоту одеяний, был складен и приятен. Каждый мог найти в его лице то, что хотел: покой, сострадание, любовь, доброту.
Ада прижалась к Мартину и стала слушать подвижника, который казался совершенно своим среди собравшихся. В тот момент он рассказывал об одном восточном мудреце, во дворце которого провел несколько месяцев.