Сложив письмо, Аня снова окинула взглядом покосившуюся табличку с надписью «Горечанск».
Все правильно Горечанск Энской области.
Вообще-то ничего страшного еще не случилось. Учебный городок вполне может находиться всего в каких-нибудь ста метрах отсюда. Вон за тем дубом. Или вон за тою сосною. За этими деревьями ничего же не разглядишь!
Может, забраться на эту сосну, и взглянуть на все сверху? Критически осмотрев высоко уходящий в небо голый, почти без веток, ствол Аня вздохнула, и с сожалением отказалась от этой идеи.
Что ж, делать нечего. Решительно закинув рюкзак за плечи, и свистнув Бумсу, Аня двинулась в сторону белой, как сахар, будки.
Чем ближе подходила Аня, тем подозрительней казалось ей это строение. Слишком уж оно было пасторальное! У крыльца гуляли белые гуси, весьма смахивающие на лебедей. Справа от входа росла яблоня, усыпанная золотистыми яблочками.
Уже подойдя вплотную, Аня постояла у двери несколько минут в нерешительности. Дверь была выкрашена голубой масляной краской, и отмыта до блеска. Звонка на двери не было.
Аня постучалась костяшками пальцев. Сперва нерешительно, потом второй раз, и третий все громче и громче. На третий стук дверь, наконец, распахнулась. На крыльцо вышла сухонькая старушка, с черными пронзительными глазами и огромным крючковатым носом. Одна нога у нее была нормальная, человеческая, а вторая, судя по громкому тюканью об пол, если и не костяная, то, по крайней мере, деревянная.
Ну, зычно вопросила она, чую, людским духом несет! Кому там старая Яга запонадобилась?
За спиной ее ясно просматривалась огромная, как из сказки, старинная русская печь с открытой заслонкой.
Этого маленькое храброе Анино сердце уже не выдержало. Ойкнув, она так и брякнулась прямо на траву перед домом.
*
Собственно, кроме печи в маленьком домике почти и не было никакой обстановки. Еще тут был маленький столик у окна, две деревянные табуретки, кованый сундук, да полка вдоль стены, заставленная всякой хозяйственной утварью. В углу притулилась старинная прялка с веретеном, с которой свисали косматые комья шерсти.
Аня сидела на табуретке и пила пахучий чай с травами из большого, пузатого самовара. Лежа у ее ног, Бумс с наслаждением грыз какую-то подозрительно большую кость с остатками мяса.
Откуда ж ты будешь такая? Из самой Москвы-ы? недоверчиво тянула старушка, заботливо подкладывая Ане в блюдце варенье. Ты кушай, кушай, небось, с утра ничего не емши, вот и сомлела. А что ж удивительного? Москва-то, она, небось, далЁко! Ты хлебушко, хлебушко-то бери, он ведь у меня све-ежий! Да как же тебя к нам занесло?
А я, бабушка, учиться у Вас буду.
Учиться?! У нас?!Где ж тут учиться, тут один лес кругом. Отсюда до Терпигорева километров пять, а до Третьих Горемычек почитай, что и все семь будет. А ближе тут и вовсе нет ничего.
А как же мне, Ядвига Леокадьевна, старательно выговорила Аня немного непривычное имя-отчество (не звать же ее, в самом деле, бабой Ягой, хоть она и предлагала) в Горечанск отсюда попасть? Я там в аграрный колледж поступила. На ветеринара буду учиться.
Вон оно что! Это тебе, стало быть, в Учгородок надо. Там ведь у нас техникум-то. А чего ж ты тогда на поезде? Туда ж автобус ходит. Из Троегорья, с райцентра.
Ну, я думала раз станция Горечанск, то и
Н-да-а. Индюк вот раз тоже думал. Правда, автобуса все равно нынче нету. Он по утрам ходит, по понедельникам и средАм. Да и топать отсюда до Троегорья Туда поди, километров пятнадцать будет, да с больши-им гаком! Проще уж в сам-деле прямо в Учгородок. Оно-то конечно, поближе. Да только как же мне тебе дорогу растолковать, уж больно дорога туда заковыристая А не лучше ль тебе будет, по такому случаю девка, у меня тут заночевать? Я б тебе и баньку стопила. Ты ж, небось, не парилась никогда в русской баньке? А утро-то оно завсегда вечера мудренее. Вот завтра с утречка опять поезд будет, и докатишь ты на нем прямо до Энска. Оттуда на автобусе до Троегорья, а там уж пересядешь в свой, до Учгородка. Погоди-ка, да завтра среда ли? Совсем я в этом лесу от времени потерялась. Вроде оно мне здесь и ни к чему
Что вы, Ядвига Леокадьевна! Аня, в отчаянии от такой перспективы, аж зажмурилась и решительно замотала головой. Мне завтра никак нельзя! У нас завтра с утра подготовительные курсы начинаются! Мне обязательно сегодня надо!
Да что ж делать-то? Заблудишься ты одна! Ты же наших лесов не знаешь! И я тебя не могу проводить. У меня вишь, нога-то, не своя деревянная. Это еще отец мой, светлой памяти, из ясеня смастерил, когда я, девчонкой, в мялку попала. Ну, не совсем девчонкой конечно, семнадцать-то годов уж сравнялось. Красивая была страсть! Замуж даже уж собиралась, кхе-кхе. Жених уже был, да. А тут как раз это, с ногой моей, приключилось. Ну, кто ж меня такую замуж возьмет? Мужику-то на хозяйство работница, небось, нужна. А с моей-то ногой, точней, без ноги, немного по хозяйству натопчешься. Вот и кукую с тех пор тута, в стрелочницах. Мно-ого годов уже тут сижу! Такого понавидалась не приведи Б-г! Больше меня-то про здешние места, поди, и не знает никто. Ты, девка, не торопись, ты слушай лучше, что я тебе скажу. Да на ус мотай, глядишь, пригодится. Раз уж ты в наших местах жить собралась, то, перво-наперво, тебе надо знать, что