— Не может быть!
Мэри, одна из многочисленных служанок в доме, столкнулась с Чонси на верхних ступенях лестницы, ведущей в комнату прислуги. Она всегда с симпатией относилась к ней, поддерживая в трудную минуту.
— Мисс, — мягко сказала она, притронувшись к плечу Чонси, — что с вами?
Чонси устало подняла голову и посмотрела на девушку невидящими глазами.
— Он не должен был этого делать, — прошептала она.
— Нет, конечно же, нет, — поддержала ее Мэри, не имея ни малейшего представления о том, что Элизабет имеет в виду. Но она видела, что глаза молодой женщины наполнены отчаянием, и решила сказать хоть что-нибудь, чтобы подбодрить ее. В этом доме только один человек мог довести ее до такого состояния — хозяйка со своим злобным характером и острым языком. Черт бы побрал эту старую ведьму!
— О Мэри, — тихо вздохнула Чонси, и в ту же секунду из ее глаз хлынули слезы, накапливавшиеся все эти долгие месяцы. Она зарыдала, уткнувшись лицом в плечо служанки.
Чонси упрямо вскинула голову и ускорила шаг, направляясь по мокрому тротуару к конторе дядя Пола. У нее не было денег на извозчика, а путь от дома тети Августы до Флит-стрит, где находилась адвокатская контора дяди Пола, был долгим и весьма утомительным. Специально для этой цели она надела шляпку с густой вуалью, чтобы молодые люди не приставали к ней на улице. Они почему-то считали, что любая женщина, осмелившаяся выйти на тротуар без сопровождающих, непременно должна искать внимания у местных донжуанов.
Когда она наконец добралась до серого трехэтажного здания, у нее болели ноги и участилось дыхание. Чонси остановилась перед входом.
«Не будь трусихой, — подбадривала она себя. — Тетя Августа — злобная старая карга. Она все врет. А дядя Пол скажет тебе правду».
За столами сидели несколько клерков, одетых в темные костюмы. Они низко склонились над своими бумагами и что-то напряженно писали. Чонси в нерешительности остановилась около двери и кашлянула.
— Простите, — сказала она, обращаясь к молодому человеку, что сидел неподалеку от двери. — Я бы хотела видеть мистера Пола Монтгомери. Меня зовут Элизабет Фитцхью.
— Вам назначена встреча? — лаконично спросил молодой человек.
Чонси покачала головой.
— Пожалуйста, скажите ему, что я здесь, — решительным тоном попросила она, снимая вуаль с лица.
Глаза молодого человека засияли от радости.
— Садитесь, пожалуйста, мисс, — вежливо предложил он. — Я сейчас же узнаю, у себя ли он.
Через минуту на пороге своего кабинета показался дядя Пол.
— Чонси! Дорогая моя! Какой сюрприз! Входи же, входи!
Чонси улыбалась ему той самой улыбкой, которая часто бывала на ее губах до смерти отца.
— Я очень благодарна вам, дядя Пол, что вы готовы уделить мне немного времени.
— Какая ерунда, моя дорогая! — Он провел ее в свой кабинет и предложил сесть у массивного стола. — Ну что ж, рассказывай. Чем могу помочь?
Чонси сидела молча, тщательно подбирая слова.
— Ты прекрасно выглядишь, Чонси, — сказал он, когда молчание затянулось. — Надеюсь, тебе удается ладить со своими дядей и тетей? — «Господи, пусть она скажет, что все нормально», — подумал Пол.
— Дядя Пол, правда, что мой отец покончил с собой? Возникло ощущение, что эти слова повисли между ними. Она видела, как он сжался и втянул голову в плечи, а в глазах появился предательский огонек, который был виден даже через толстые стекла очков.
Он не спеша снял очки и стал чересчур тщательно протирать их носовым платком, напряженно обдумывая ответ.
— Когда же это пришло тебе в голову?
— Значит, это правда, — заключила она, пристально наблюдая за дядей Полом. — Пожалуйста, скажите правду. Я… я случайно подслушала, как моя тетя говорила об этом дяде Альфреду.
— Глупая женщина! — тихо пробормотал Пол и изучающе посмотрел на Чонси. Наконец его осенило.