Но не прошло и месяца, как Леночка перестала появляться в доме, а Лидия Ивановна так и не смогла добиться от внука, куда это Леночка пропала. Гена угрюмо молчал, или отвечал, что сам разберётся со своими подружками. Лидия Ивановна обижалась, но с внуком спорить не хотела. А тут ещё и напасть навалилась, Гена стал часто болеть. Вечером приходит с работы вроде здоровый, даже с ребятами встречается, а под утро плохо ему становится, в одеяло кутается, и чаем горячим отпаивается. Лидия Ивановна всё думала, что внук на сквозняках постоянных простывать стал, организм же не железный, да и работа тяжёлая.
Гена бросил тяжёлую работу, стал искать фирму, которая занимается внутренней отделкой помещений. Руки у Гены были умелые, за полтора года работы он хорошо освоил профессию и не сомневался в том, что сможет быстро найти работу в другой фирме. Но что то пошло не так, и ему постоянно отказывали. Время шло, деньги заканчивались, а работы не было. Курсы пришлось забросить, платить стало нечем. Друзья помочь ничем не могли, у друзей деньги заканчивались так же быстро, как и у Гены.
Лидия Ивановна часто наведывалась к соседке поболтать, попить чайку. Всегда приходила со своей вкусной выпечкой. А тут перестала появляться, пропала на целую неделю. Марья Степановна сама решила сходить к соседке. Купила в магазине выпечки в виде пирожков, коробочку не слишком дорогих конфет и отправилась в гости. Прейдя лестничную площадку и собираясь нажать на звонок, услышала звон стекла на лестничной площадке этажом выше. Она поднялась по лестнице к окну, выходящему во двор. Стекло в нижней части разлетелось вдребезги, а в верхней сталось висеть острым клином. Что произошло, женщина не поняла, но подумала, что очевидно сквозняком ударило раму о стену.
Она вернулась на площадку, позвонила в дверь соседки. Дверь открыл Гена. Он стоял перед Марьей Степановной, закутанный в одеяло, с голыми ногами, в домашних тапках. Его бил озноб. Гена впустил в квартиру Марью Степановну, крикнул Ба! и ушел в свою комнату. Лидия Ивановна проводила подругу на кухню.
Они пили чай и разговаривали. Лидия Ивановна ничего от подруги скрывать не стала, рассказала о проблемах Гены и о том, что не знает, как теперь жить. Пенсия была настолько мала, что ей одной едва хватало, а внука кормить надо. Да и молодой он. Как ему, молодому, можно прожить без работы? А тут ещё болеть стал, да так часто, что она уже и не знает, как он на работу пойдет, если даже и найдет что то подходящее. Лидия Ивановна плакала.
Думала, вот, подрастёт Генка, опорой мне будет. Я же его на себе тащила больше десятка лет. Хоть и училище, но всё же окончил, специальность неплохая, деньги хорошие можно зарабатывать. Да и руки у парня есть. Я ему всё говорю, чтобы врачам показался, а он всё отмахивается, да говорит, что врачи не помогут. А кто ж ему поможет, если он болеет? Только врачи и помогут. Но не идёт. Я же не могу его на поводу повести. Вон, второй день его уже трясёт. Ничего не ест, только воду литрами пьёт, да таблетки какие то глотает, говорит от температуры.
Думала, вот, подрастёт Генка, опорой мне будет. Я же его на себе тащила больше десятка лет. Хоть и училище, но всё же окончил, специальность неплохая, деньги хорошие можно зарабатывать. Да и руки у парня есть. Я ему всё говорю, чтобы врачам показался, а он всё отмахивается, да говорит, что врачи не помогут. А кто ж ему поможет, если он болеет? Только врачи и помогут. Но не идёт. Я же не могу его на поводу повести. Вон, второй день его уже трясёт. Ничего не ест, только воду литрами пьёт, да таблетки какие то глотает, говорит от температуры.
Женщины говорили до полуночи. Решили, что завтра вместе сходят за пенсией, вернутся домой, возьмут сумки и после пройдутся на рынок, купить продуктов. На том и разошлись.
На другой день женщины вернулись с почтового отделения около десяти часов утра. Лидия Ивановна пригласила подругу выпить чая, а уже после идти на рынок. Чай пили на кухне, разговаривали. Гена был в своей комнате, закутанный в одеяло, спал на кровати. Лидия Ивановна не стала его будить, закрыла дверь на кухню, чтобы не потревожить спящего внука.
На рынок они добрались в полдень. Неторопливо прошли по рядам, прицениваясь. Лидия Ивановна нашла недорогой и крупный картофель, а Марья Степановна приглядывалась к курам, большими горами лежащих на открытых прилавках. Куры были крупными и белыми, только завезёнными для продажи. Она выбрала куру, полезла за деньгами в карман, но карман был пуст. Она посмотрела в сумке. Но и в сумке ни денег, ни паспорта она не нашла. Карман на курточке был застёгнут на молнию, что и удивило Марью Степановну. Вот дурёха, надо было оставить пенсию дома, а я потащилась с ней на рынок, да ещё и паспорт взяла. Вот глупая! Ведь этот рынок всегда славился ворами, как я, глупая, об этом забыла? Подумала Марья Степановна. Теперь она останется без покупок, да и ещё без денег. Хорошо, что дома лежит небольшая сумма, можно будет до следующей пенсии дожить.
Лидия Ивановна забирала пакет с картофелем, когда её нашла Марья Степановна и рассказала о случившейся с ней неприятностью. Возвращались подруги с рынка расстроенные. Мало того, что деньги пропали, так ещё и паспорт восстанавливать придётся. А Лидия Ивановна всю дорогу хваталась за сердце, да проклинала воришку. Пусть ему пусто будет, пусть на него все несчастья свалятся, пусть он сгинет с этого света! Нелюдям тут не место! Говорила всю дорогу Лидия Ивановна, а Марья Степановна только головой в ответ кивала, да горестно вздыхала.