Негодяи! Него
Всадили клинок упавшему в горло и выстрелили еще несколько раз. Тело графа Саймона упало с сидения на пол экипажа, заливаясь в собственной крови.
В тоже время, над их головами блеснул на солнце клинок Рено и раскроил одну из них, близ стоящему. Но не успел он опуститься вновь, как лошади, испуганные выстрелами, понесли экипаж, а трое бандитов воспользовавшись этим, спрыгнули обратно в канаву, откуда несколько секунд назад появились из-под лопухов, чтобы совершить убийство.
Де Жонзак относительно спокойно отнесся к рассказанному и спустя минуту произнес:
Посмотрите-ка, кто там за дверью?Опасно! прокряхтел на силу через боль.
Вытащив на ходу свою шпагу, Рено ею отворил дверь, чтоб не приближаться ко все той же служанке, держащей в руках белье.
Не зная что делать, встал перед нею в выжидательной позе со шпагой на перевес.
Он что, умер?вы так глянула на хрипящего де Жонзака, дергавшегося всем телом от выхаркиваний и сплевывающего прямо на пол. Возьмите полотенце, я принесла
Но ведь это старое, что ты уносила, вот следы. указал кончиком лезвия.
И впрямь, я и не заметила.
Гони ее! смог выкрикнуть де Жонзак в перерыве между приступами кашля и тошноты: стал показывать рукой; удалить ее и что-то закрыть, как будто на замок. В конце коридорной комнаты Рено увидел дверь с ручным замком, за которую служанка уже успела выйти скрывая в руках под полотенцем нож.
Закрыв эту дверь, а затем кабинетную, вернувшись подошел к сеньору де Жонзаку, корчившемуся от коликов в животе и горящего нутра. Рено испугался видимого, как будто только что поняв
Закрыв эту дверь, а затем кабинетную, вернувшись подошел к сеньору де Жонзаку, корчившемуся от коликов в животе и горящего нутра. Рено испугался видимого, как будто только что поняв
Что смотришь?..
Вас отравили?
Страшно большой дозой, три раза: в бокале, в стакане воды и в каплях, и ведь тем ядом к которому я готовился
Сеньор де Жонзак каждый раз добавлял в еду малую, совершенно безвредную дозу яда, которым по его мнению могли пользоваться преступники.
Прошло бы побольше времени и такой дозой не уложили бы. Эх! Да что говорить!
Кто это сделал? произнес Рено, видя перед собой будущего мертвеца. Эта служанка? Скажите, я их всех перебью!
Не горячись, я позвал тебя по другому делу гораздо более важному, чем сводить счеты с
Договорить помешал обморок. Когда де Жонзак пришел в себя, первым делом дал Рено ключ.
Торопись, мне не долго осталось
Рено без дальнейших указаний открыл все ящики стола. Внимание его привлек пергамент с гербовой печатью и прочими подписями.
Ах, гады, жаловался де Жонзак от боли не в силах более терпеть, чего подлили
Рено прочитал завещание, гласившее:
«Мы, Жоффруа де Жонзак, дю Туа, сеньор Жонзака, находясь в полном здравии ума и рассудка, настоящим изъявляем, что: свои родовые вотчины, вложенные в ренту с выплатой в год 40 000 ливров, вложенные в дела барона Ротшильда 320 000 под семипроцентный заклад, ровно как и все мои ссуды и векселя, а так же прочее мое имущество после моей смерти завещаю
Далее стоял пробел под которым были поставлены подписи завещателя и еще ниже нотариуса.
Чье имя вписать? спросил Рено, чем ввел умирающего в затруднительное раздумье, заставившее его на время забыть о боли.
Вы затрудняетесь сказать, боитесь назвать убийцу? продолжал Рено.
Именно так.
Но вписать кого-то нужно, назовите имена родственников.
Обильно поумирали мои родственники.
Что кроме де Морне никого нет?
А тебе не хотелось бы его вписывать?
Но ведь он тоже отравлен и находится по сравнению с вами еще может быть худшем состоянии.
Как же! услышали они голос в комнате, с последовавшим далее истерическим смехом.
Поначалу Рено не понял откуда смех исходит, но де Жонзак указал.
За драпировками!
Но только Рено кинулся к ним, как дверца лаза захлопнулась, прежде чем он клинком одернул драпировку между углом и шкафом.
Теперь понятно кто это сделал, они выдали его! Ваш де Морне ничего не получит! кричал Рено в место предполагаемой дверцы, Слышите, вы!
Рено снова стало жутко. Он сильнее сжал в руке рукоять шпаги, ожидая что дверца лаза вот-вот откроется и оттуда произойдет что-то ужасное. Эта ведьма могла быть на все способна и поэтому он задвинул дверцу стоявшим рядом шкафом.
Обезопасив таким образом это место, откуда могли бы и выстрелить, снова подошел к умирающему.
Господин де Жонзак, зачем обязательно кому-то завещать? Нельзя ли отдать свое состояние на сборы пожертвований на войну? Монастырям, или того лучше, сиротским приютам?
Для войны говоришь? Чтоб на мои деньги убивали австрийцев, немцев, голландцев, португальцев, савойцев или наших Камизаров? Монастырям? Но я безбожник сызмальства. Как видишь, не священника позвал, а тебя.
Попам, чтобы эта аскетическая зараза пожирнее существовала? Ты этого хочешь? говорил он разубеждая, как будто Рено сейчас самовольно собирался завещать.
Ну а для бедных и сирот?
Это будет новая горестная пилюля от короля, ибо мое состояние достанется ему на войну, как достается почти все, что жертвуется. Людовик задолжал сотни миллионов, миллиарды, а уж с моим миллионом не посчитается, займет, чтобы сдохнуть и не отдать. Вот так-то!