«Цзюй-лин родился вместе с первонвчальной субстанцией (юань-ци), он же именуется «Истинной матерью девяти начал («Цзю юань чжэнь му»). («Древнейшая история»,, ч. «Цянь цзи», раздел 3, цитируется «Дунь цзя кай Шань ту», около 1 века н. э. утеряна).
«Есть Цзю-лин (Тулин-таотан или Девять холмов Титанов, Диданов, Абллананастанов, Пламенистых холмов, вулканов), со всех сторон их окружают воды; называются Холмы Таотана (Таотан-лин родовое имя Яо, Баллаббаттан, Баллабастан, Баллананасстан), Шу-дэ (Шу-дэ-лин), Мэнъина (Мэнъ-ин-лин), Куньу (Кунь-у-лин, Кумирами Куньлуня), Хэйбай (Хэй-бай-лин, Ци-бай-лин, север), Чиван (Чи-ван-лин, Шиванна), Цаньвэй (Цань-вэй-лин), Уфу (Уфу-лин, Убу-лин), и Шэньминь (Шень-минь-лин, Учёные люди)».
В доязыческие времена «Не было в этой стране слышно ни каркания воронов, ни пронзительного крика зловещей птицы, вестницы смерти, не крался на мягких лапах свирепый лев, чтобы схватить ягнёнка, и собаке не от кого было стеречь козлят, не склёвывали птицы рассыпанных на крыше зерен, не знали люди ни болезней, ни старости. Не звучал погребальный плачь за городской стеной. Подарил эту землю Энки (Енох) непорочной Нинсикиле (Кил-лен-Нис-сане, Нин-скале, земле Менеса)» («Мифы и легенды», М., 2004 год, «Энки и Нинхурсаг), с.225226). Ибо ничего из этого не было в сознании бездумного человека, потому что «в древности люди обитали в центре мутной Тьмы. Их дух и эфир не изливались вовне. Тьма вещей спокойно и безмолвно пребывала в безмятежном покое В те времена люди были похожи на безумных не знали, где восток, где запад; набивали рот и гуляли, похлопывая себя по животу и веселились. Они были одеты в небесную гармонию, сыты благом земли»
Одним словом это была земля доязыческой метаистории, доисторическая земля Баоси-Адама (Пуси-тинини, Опустыненной протоводдной бездонной прорвы Нуна, доязыческого Хаоса) и Нюйвы (Невы, Хевы, Геба, Сифа), земля эдемического титана Атлант-Идама, Аблланнситана, земля яблоневых садов Авалон (Солнечный Асулананис-шен, Аполлон, Прометей, Брант, Берендей, Аталлон, Тилимун, Цзюлин или Тулин Таотанов, Диданов, Исседонов).
Одним словом это была земля доязыческой метаистории, доисторическая земля Баоси-Адама (Пуси-тинини, Опустыненной протоводдной бездонной прорвы Нуна, доязыческого Хаоса) и Нюйвы (Невы, Хевы, Геба, Сифа), земля эдемического титана Атлант-Идама, Аблланнситана, земля яблоневых садов Авалон (Солнечный Асулананис-шен, Аполлон, Прометей, Брант, Берендей, Аталлон, Тилимун, Цзюлин или Тулин Таотанов, Диданов, Исседонов).
«Ужас превозмогая, Гильгамеш к скорпиону (гир-табу) подходит.
Людям здесь нет прохода, сказал скорпион. Только Шамаш (Солнце-вулканической горы сын)
Может вступит в пещеру. Ему лишь открыты ворота.
Я ищу умершего друга, Гильгамеш отозвался со стоном.
Был Энкиду мне младшим братом. И сразили мы вместе Хумбабу (огненную бабу)
Также вместе быка одолели, Я хочу Утнапишти увидеть.
Он один лишь бессмертья добился. Пропусти меня в эту пещеру».
Шамаш (Шам-Машу, Гора Машу, вулканическая Гора Ночи), бог солнца, ворота для которого открыты в эту солнечную пещеру вечернего захода всегда, выходил из пещеры дня каждое утро обновленным, полным струящихся из его диска, сиятельных сил света и солнечной тепловой энергии. Проплывая над землёй дневным путём, сын Нут и Атума (вулканов Ночи и Дня), вечернею порой уплывал за горизонтальный обод, иллюзорными скрепами соединявший небо с землёю, где под землёю, на солнцепородной ладье, переплывал плавленый океан огненной воды, которые олицетворялись язычеством, со змеями огнедышащими, горгонами (горы огненные, то есть вулканические) и драконами (телами огненными) глубин Неба и Земли, якобы противостоящими продвижению солнечного диска бога (НШЛ) солнца Ра. Однако несмотря на противодействие тёмных сил преисподней (производимых силами противодействия), солнце всегда выходило победителем и возвращалось на круги своя, чему содействовали ритуальные церемонии встречи утреннего солнца и вечерних проводов заходящего солнца в зиккуратах, храмах Солнца. Церемонии проводились с жертвоприношениями молодых ягнят утром и взрослого барана или овцы вечером.
Гильгамеш здесь просит пропустить его в Е-куру, «дом горы, откуда нет возврата», то есть в аид или преисподнюю; подобно многим другим героям древности, посещавшим преисподюю (полис вод донных), это возможно, если аиду (балитону), в виде жертвоприношения, будет выдано замещение.
«Вступил Гильгамеш в пещеру и шагал, шагов не считая.
То, что для Шамаша было одною короткою ночью,
Для Гильгамеша стало дюжиной лет без рассвета.
И все же рассвет забрезжил, и всё же дыхание ветра
Щек Гильгамеша коснулось. Шагая ветру навстречу,
Он вышел из мрачной пещеры. Взору открылась роща.
С деревьев плоды свисали, похожие на земные,
Но красоты несравненной. Рукою он к ним потянулся
И оцарапал пальцы, следы своей крови оставив
На мёртвых подобиях яблок, смоквы и виноградин.
И стало понятно герою деревья окаменели,
Стволы стали чёрным камнем и лазуритом листья,
Плоды топазом и яшмой, рубином и сердоликом.