Вложил он пальцы в рот, да, ка-а-ак свистнет! Горазд он в этом деле
Я повод рванул.
Вперед, Гнедко!
И понеслись
Туго ударил ветер в лицо. В ушах засвистел.
Гридя на своем Кауром, попервости, вперед вырвался. Только и мы с Гнедко не лыком шиты. Конь мой, словно понял, что ристанье у нас. А может, у него с Каурым свои счеты были. Наподдал он так, что я чуть на землю не слетел. Но удержался. Крепче только ногами его крутые бока обжал. Да повод покороче подобрал.
А Гридя на куропачий выводок налетел. Порхнула куропать из-под ног Каурого. Пугнулся он. Чуть вправо принял. Тут Гнедко его и настиг.
Что? кричу. Коник-то твой с ноги сбился!
Ничего, он мне в ответ. До сосны далеко. Еще выправится. Ты за своим следи. Он у тебя сейчас от натуги дух испустит. Гей! Жги!
Несемся дальше
Только гривы у коней по ветру вьются. Да Мир Даждьбогов мимо мчится
Скачу, а спиной чую, что нагоняет Гридя. Оглянулся точно! Уже морда гриденого коня совсем рядом. Глаз у Каурого бешеный, а зубяками желтыми норовит меня за плечо хватануть.
Откшни! Кощеев выкормыш! отмахнулся я от него.
И вновь только глухой стук копыт по волглой земле. Конский храп, да тяжелое дыхание
А сосна заветная все ближе и ближе
Понимаю я, что моя берет! Ору радостно! Да видно рано радовался
Оступился Гнедко. Споткнулся. И хоть на ногах удержался, но ход потерял. Так что мимо сосны мы с Гридей разом пролетели. И кони наши ноздря в ноздрю пришли.
Осадил Каурого Гридя. На землю соскочил. Ко мне бежит, а у самого ноги, от натуги, в раскоряку. Коленки свести не может.
А-а-а, кричит, одолели мы вас! Сползай наземь да на карачки становись! Сейчас я тебя!.. Пыром! и рожу страшную скорчил.
Это, как это так?! закипело во мне. Где же вы нас одолели?! я то же с коня спустился, встал супротив, руки в боки, чую и у меня ноги свело, но виду не кажу. Не одолели вы нас. Ничья не взяла. Ровно кони пришли. Я хорошо видел!
Где же ровно? не унимается Гридя. Мой Каурый твоего Гнедка на полголовы обскакал! Подставляй задницу!
И не подумаю! говорю. Не по Прави это!
А так по Прави будет? вопит Гридя и хрясть меня кулачиной в ухо.
Тут уж я не выдержал. Хрясть ему в ответ.
Сцепились мы
По траве катаемся
Я его луплю он меня
То я сверху, то он надо мной. Каждый свою правоту доказывает. А один другого одолеть не может
Только вдруг, почуял я, как сила неведомая меня от Гриди отрывает и вверх подымает. Я руками-ногами размахиваю, а поделать ничего не могу. Даже удивиться не могу. Не успеваю
А сила меня на землю опустила и как гаркнет человечьим голосом:
Что же вы, Маренины дети, творите? Как же вы перед дальним походом коней полите?
Огляделся я, а это Путята-отрок нас растянул. Мы в пылу и не заметили, как он к нам подошел. Вон и дружки его, Ярун со Смирным, коней наших придерживают. А те уж сами в драку друг на друга готовы броситься. Кони-то боевые.
Как не совестно вам! корит нас Путята. Как не стыдно? Вот ведь вороги наши радоваться будут тому, что княжич древлянский с дружком своим схлестнулись. Шишек друг другу наставили.
А мы что? Мы ничего, повинился я.
Мы ничего, поддакнул Гридя, размазывая по щекам кровавую юшку.
«Ничего-о-о» передразнил нас Путята. Идите-ка к Ужу, да рожи умойте. А коней в поводу ведите. Чтоб поостыли.
Ты только это отцу не говори ничего, а то завтра нас с собой не возьмет, сказал я ему.
Что ж я? Совсем, что ли?..
Мы у речки коней напоили. Сами умылись. Тут и Славдя на Ласточке подоспел.
Ну, говорит, и чья же взяла?
А ни чья, ответил ему Гридя, прикладывая мокрую тряпицу к переносице. Кони вровень пришли.
На том и успокоились.
Ранним дождливым утром мы выступили из Коростеня
Если бы я знал тогда если бы знал но людям неведомо, к чему приведут их те или иные дороги. Оттого-то и интересно жить на белом свете. Ведь жизнь так похожа на игру. Игру, в которой все время меняются правила
Нет. Не могу больше Придется будить кого-то. Горло пересохло. После вчерашнего. Да. Изрядно выпили вчера меда пьяного. А все Путята. Дернуло же меня с ним в питие тягаться. А он и рад. В тавлеи проиграл. На руках я его поборол, так он решил на хмельном отыграться Здоров пить воеводушка
Похмелье дело тонкое. И нудное. Знаешь ведь пройдет время и все уляжется. И гонишь, подгоняешь его, а оно, как будто издевается. Не бежит, не идет даже ползет улиткой, тянется ужом, и плевать ему на то, что в голове дыра, а во рту точно мыши ночевали. Тьфу! Пропасть!
Нет. Квасу бы. Позвать кого, что ли? Нельзя. Негоже, чтоб меня в таком виде отроки узрели. Потом пересудов не оберешься
6 июля 942 г.
По раскисшей от дождей земле кони скользили, как по льду. Славдя даже с Ласточки свалился. Прямо в лужу. Вот мы тогда с Гридей посмеялись. Он все своим новым плащом кичился. Сестра ему соткала, а мать в травах выкрасила. Сливался плащ с бором. Таиться было в нем хорошо. В шаге не видно. Он и нос задрал. Берег плащ. На привалах под себя не стелил. Все норовил на наши плащи пристроиться. И вот ведь какая промашка вышла
Ну, теперь тебе только по болотам засады устраивать, привычно скривив губу, потешался Гридя. Смотри, Добря, какой красавец из него вышел. Считай, Славдя, что все ятвигские девки уже твои.