12.02.91г.
Государственная позиция это рынок без демократии. Приватизация, которая идет сейчас, не демократическая, а с сохранением прежних политических структур. Другими словами, мы хотим и социализм сохранить, и к рынку перейти.
А, может быть, это и возможно?
16.02.91г.
Еще раз об обмене денег и о Павлове. Удивляет вранье о том, что никаких денежных реформ не будет, что это противоречит здравому смыслу, что у нас даже не хватало производственных мощностей. А в это время все фабрики Гознака уже вовсю печатали новые сторублевки
Народ переживает кризис деградации и умственной неполноценности. Судите: по данным института психиатрии Минздрава РСФСР, из каждой сотни подростков в Москве трое нуждаются в стационарном лечении в психиатрических учреждениях; десять в амбулаторном лечении в специальных учреждениях; 25 в лечении нервной системы в санаториях. Таблетомания, наркотики, суицид. В закрытых интернатах для несовершеннолетних правонарушителей 6070% детей с ярко выраженными нервно-психическими заболеваниями. В общеобразовательных школах 40% детей с отклонениями. В ПТУ таких детей около 80%. На учете в инспекции по делам несовершеннолетних с психическими отклонениями стоят 67% человек.
И эти цифры увеличиваются.
18.02.91 г.
По ассоциации с предыдущей записью мне вспомнилась Анапа, где я «отдыхал» два года назад.
Можно сказать, что мне повезло с путевкой: путевка была «горящая». Тогда еще можно было съездить на Юг по профсоюзной путевке за 30-процентную стоимость.
Известно, что Анапа это еще и детский курорт. Но я никогда представить себе не мог, что столкнусь с такой «концентрацией» человеческого горя. Город-курорт просто «кишел» мамами с детьми, которые лежали в детских колясках, потому что не могли двигаться. Чаще это были дети-дауны или дети, пораженные церебральным параличом. На меня тем более это произвело гнетущее впечатление, что я никогда раньше не встречал столько несчастных вместе. Но, пожалуй, еще больше на меня подействовало горе родителей. Больно было видеть молоденькую маму с сединой в волосах и с застывшей мукой в глазах.
В России в школах не учат толерантности, и мы с детства неприязненно относимся к маленьким людям, уродцам или имеющим другие дефекты. Отсюда наше нетактичное, порой хамское отношение к ним. Сколько раз я замечал, как кто-то откровенно «пялит» глаза на маленького человека, приехавшего в наш город с цирком. А то еще и может громко обсуждать «происшествие» с кем-либо еще.
После войны, когда я был еще мальчишкой, в нашем городе, как, наверно, и в других городах, было много безногих людей, которые передвигались на досках с прикрепленными к ним подшипниками, отталкиваясь от земли и асфальта деревянными колодками. Много было увечных мужиков. Но тогда их жалели и помогали, подавая им, если те нищенствовали. Потом жалость и сочувствие куда-то подевались.
Государство подает пример безразличия, практически бросив инвалидов на произвол судьбы, и мы их редко видим, потому что они предпочитают сидеть дома. Ведь не каждый может приобрести хорошую коляску, а если и выползет на этой коляске (хорошо если с четвертого этажа), то не влезет ни в один автобус и троллейбус по причине отсутствия широких дверей и специальных подъемников. Я не говорю уже о пандусах, которых нет нигде23.
Известно, что страх перед нестабильной экономической ситуацией делает людей агрессивными и неприязнь к другим часто идет от внутренней неудовлетворенности.
19.02.91 г.
В Москве мы с Т.И. прошли от Смоленской площади по Арбату. Возле Министерства пикетчики (шли туда их не было). Самодельные плакаты в защиту Ирака и в поддержку Хусейна. Позорят Шеварднадзе за то, что подписал резолюцию ООН по персидскому вопросу24. Власть, судя по всему, приветствует такую озабоченность народа персидским конфликтом.
Здесь же клеймили сионизм
Вдоль Арбата по краям от начала до конца теснятся картины, картинки, миниатюры и конъюнктурные теперь церковные сюжеты, кресты, деревянные пасхальные яйца с изображением святых
Мужик играет на гармошке, перед ним лежит шапка. А шапка пыжиковая, рублей за 400
Женщина лет 55 в фуфайке и валенках играет на аккордеоне и поет патриотические песни послевоенного, целинного, комсомольского времени. Емкости для вознаграждения за труд или для благотворительного сбора нет женщина просто вспоминает дорогие памяти комсомольские годы
В кафе «Русские пельмени» пельмени стоят 3 рубля 50 копеек, а фирменное второе блюдо 15 рублей с мелочью. В магазине яйца продают по договорным ценам 3 рублей за десяток, но их в продаже почти не бывает, а на рынке десяток яиц уже стоит 1015 рублей. Везде цены «договорные». Это плохо ложится на сознание. Домохозяйки с нескрываемым раздражением спрашивают: «Кто хоть с кем договаривается?»
Официанты, кооператоры и вообще торгующий и обслуживающий люд в большинстве своем крепкие, гладкие, наглые мужики, которым больше подходит кувалда в руки.
У кооператоров сапоги стоят 1000 рублей, туфли 300400 рублей, а американская хозяйственная сумка 1500 рублей.
Можно представить раздражение хозяек, если при этих ценах официально средняя зарплата 290 рублей, хотя в провинциях еще меньше.