На скамье подсудимых семь человек, хотя судить должны были и управляющего трестом «Нефтепроводмонтаж» и председателя госкомиссии, принимавшего газопровод, но они были освобождены от ответственности по амнистии 1987 года, т.к. преступные действия отнесли к 1985г., т.к. газопровод построен и принят в 1985г.
Причина аварии изначальный брак в строительстве.
И здесь выявляется перекос в нашем сознании, сформированный Системой, при которой конкретно никто не отвечает за свою работу, а поэтому нет и конкретных виноватых. По нашей логике, рабочий менее виноват, чем прораб, который приказал, а прораб не виноват, потому что приказал начальник и т.д
Кто знает, где и когда взорвется или обрушится очередная социалистическая халтура. А пока мы не научимся жить и работать иначе, катастрофы, похоже, запланированы.
Кто знает, где и когда взорвется или обрушится очередная социалистическая халтура. А пока мы не научимся жить и работать иначе, катастрофы, похоже, запланированы.
07.06.91 г.
Венедикт Ерофеев. «Москва Петушки».
Сокурсник В. Ерофеева пишет:
«Выпивал (много об этом говорили, говорят и поныне досужие языки) Конечно, по утрам чувствовал себя плохо. Подолгу сидя в постеле в позе больного Некрасова, много курил Создавалось мнение. К декабрю 61-го оно вылилось в собрание жильцов общежития. Финал судилища вылился в аморальное поведение. Его изгнали. Сначала из общежития, потом из вуза (ВГПИ)»
Ни в коем случае я не хочу искать темные пятна в биографии Ерофеева. Талантливый человек всегда бельмо на глазу. Дураков-то масса, а талантливые люди, словно белые вороны выделяются своей неординарностью. Пил Ерофеев, перебаливал дело частное. Мне же важно то, как сглаживается по мере роста известности все неприглядное, незначительное. Наверно, так и нужно. Пил? Это наносное и несущественное, если поэма Ерофеева (он назвал книгу поэмой) одно из самых популярных произведений русской литературы последних десятилетий, переведенное почти на 20 языков мира.
Герой Ерофеева алкоголик, как типичный представитель коммунистической России: «Я вынул из чемоданчика все, что имею, и все ощупал: от бутерброда до розового крепкого за рупь тридцать семь. Ощупал и вдруг затаился. Еще раз ощупал и поблек Господь, вот ты видишь, чем я обладаю. Но разве ЭТО мне нужно? Разве по ЭТОМУ тоскует моя душа? Вот что дали мне люди взамен того, по чему тоскует моя душа! А если б они мне дали ТОГО, разве нуждался бы я в ЭТОМ?»
«И если я когда-нибудь умру а я очень скоро умру, я знаю умру, так и не признав этого мира, постигнув его вблизи и издали, снаружи и изнутри, постигнув, но, не приняв, умру»
В общем, как говорит Илья Глазунов: «Кругом голод, холод и Советская Власть».
08.06.91 г.
Интересен подход к проблеме поражения социалистической системы хозяйствования доктора биологических наук Н. Д. Тарасенко:
«Как специалист по генетике я хочу высказать свое профессиональное видение причин катастрофы социализма: социализация отторгла граждан своих стран от средств производства (земли) и конечного результата своего труда. И вызвано это двумя основополагающими ошибками К. Маркса, который сформулировал, а мы продолжаем утверждать, что человек, как высшая форма материи является продуктом социального (а не биосоциального) развития. Из этой ошибки закономерно вытекает следующая о необходимости превращения частной собственности в общественную, т.е. ничейную.
Законы должны учитывать обе составляющие человека».
09.06.91 г.
Три дня назад я написал о следствии причин ж/д катастрофы под Уфой, где в заключение сказал, что пока мы не научимся работать, катастрофы будут преследовать нас. И вот подтверждение не замедлило явиться.
Парогенераторы на АЭС, рассчитанные на 30 лет, выдерживают максимально семь, а потом дают трещину, причем в одном и том же месте. Уже вышло из строя 30 «параметров». Стоимость каждого 3,5 тыс. рублей плюс 110 тыс. рублей за «Знак качества».
Ю. Кулибаба (спецкор «КП») пишет из Чернобыльской «зоны»: «Страшно. Не проснуться бы завтра от звука сирены, ревущей о плановом взрыве очередного Чернобыля».
09.06.91 г.
О том, как мы живем, хорошо показала на одном только примере журналист Г. Миронова.
Как-то дом, в котором жила семья М., загорелся. Загорелся загадочно, но соседи пожарную вызвали, хотя лучше б не вызывали, потому что это был барак, в котором жить человеку невозможно. В суде М. назвал два адреса проживания, удивив секретаршу тем, что у гражданина аж две квартиры. Оказалось, что это просто барак выходил на две улицы и имел два адреса. В бараке размещалось людей не меньше, чем сельдей в бочке, и все жили надеждой, что барак снесут, и всем дадут квартиры. Да только, кому нужен барак, хоть и с людьми, на окраине города?!
Не было у М. квартиры, стали собирать на машину. Хотелось ведь, чтоб в жизни что-то было. Лет десять копили. Жена до работы ходила подъезды подметать, муж в инвалидном доме подрабатывал
В аварию М. попал вечером. «Освещение как всегда плохое, рассказывал М. Знаю, что впереди трамвайные рельсы, притормозил, и вдруг резкий удар. Грудью руль сломал, стекло вылетело, колесо отвалилось, и весь перед машины разворотило». Оказывается, перед рельсами образовалась канава с водой. Голосовал, никто не остановился. ГАИ проезжали мимо и будто не замечали пострадавшего. А перед этим он только что заплатил налог на дороги. Стоял возле машины в центре города, а будто был один в тайге. Вспомнил, как похоронил отца-фронтовика, полковника. Отец был изранен, имел целую пригоршню орденов и медалей. Все ходил, просил квартиру, и мать ходила бестолку. Под конец отец запил. Его разбил паралич, лечения он не получал никакого, так и умер.