Неслышно пройдя мимо спящих, Регарди проник в соседнюю комнату. Аджухам лежал на спине, раскинув руки и ноги в стороны, и казалось, спал. Он был один. Коснувшись его щеки, Арлинг с удивлением обнаружил, что жар прошел, а многие корки, оставшиеся от язв, отвалились. Исследуя Аджухама, Арлинг обратил внимание на то, как сильно тот повзрослел. Тяжелые переходы через пустыни, испытания и болезнь превратили юношескую мягкотелость в обветренную жизненными неурядицами плоть взрослого человека. Аджухам вытянулся, жирок на боках и животе, накопленный за годы увлечения журависом и вином, исчез, а лицо заострилось, лишившись привычной округлости щек. Наверное, сейчас Сейфуллах напоминал своего дядю Сокрана, который худобой и долговязостью вызывал у Арлинга ассоциацию с морским саксаулом крепким деревом, которое, как считали кучеяры, не могла сломать ни одна буря.
Регарди ловко увернулся от глиняной плошки с водой, вдруг полетевшей ему в голову. Вода оросила его неожиданным дождем, но сам сосуд он поймал, не дав разбиться о каменный пол. Благостную тишину Пустоши ничто не должно было нарушить.
Ты что делаешь? зашипел на него Аджухам, и Регарди запоздало сообразил, что исследуя изменения в теле господина, забыл убрать руки, которые все еще оставались на животе Сейфуллаха. Похоже, к молодому купцу вернулся его вспыльчивый нрав, и это не могло не радовать.
Как вы себя чувствуете? спросил Арлинг, низко кланяясь Аджухаму. Сердце забилось чаще, и халруджи с трудом заставил себя успокоиться. Не следовало радоваться пробуждению Сейфуллаха так сильно.
Как осел, слопавший кучу гнилого овса, пробурчал Аджухам, оглядываясь по сторонам. Убей меня, но я не помню, куда ты меня притащил. С каких пор одеяла в гостиницах Самрии стали набивать соломой вместо пуха? И почему так воняет? У них кончились благовония? А в той миске, что ты так ловко поймал, должно было быть вино, а не бычачья моча. Или ты решил поселить нас в хлев для скота? А может, в сарай для нарзидов?
Простите, господин, но выбора не было. Это не хлев
Перестань, отмахнулся от него Сейфуллах, Я тебя разыграл, как дурачка, а ты повелся. Возможно, я и болел, но с памятью у меня пока хорошо. И со слухом тоже. Но я же должен был как-то наказать тебя за то, что ты слишком долго меня спасал. Если бы я не злился так сильно, то давно бы сдох в той вонючей башне с трупами. Аллюрда Сарадха! Дай мне руку.
Понимая, что отвык от многословия Сейфуллах, Арлинг озадаченно протянул ему руку. Словно боясь, что Регарди отдернет ее, Аджухам крепко схватил его за запястье и неожиданно поцеловал в ладонь.
Спасибо, что не поверил в мою смерть, прошептал он, окунув их обоих в неловкое молчание.
Все, моя остальная благодарность будет потом, пропыхтел Сейфуллах, подтягиваясь на циновке, чтобы сесть. Но если кому проболтаешься, что я целовал тебе руку, будешь гореть в костре пайриков во веки вечные. И лицо сделай проще.
Понимание того, что Аджухам выказал ему самое большое уважение, которое один кучеяр может проявить к другому равному, дошло до Арлинг не сразу. Слов не нашлось, и он замер, чувствуя себя загнанным в угол.
Расслабься, халруджи, махнул рукой Сейфуллах. Потом будем разбираться, кто кому должен. Мы ведь в Пустоши Кербала, верно? Обделаться можно от страха, если представить, что все это по-настоящему. Если бы раньше мне сказали, что я буду валяться в лечебнице серкетов и изображать будущего слугу Нехебкая, я забил бы такого умника камнями. Надеюсь, у тебя есть план?
Понимание того, что Аджухам выказал ему самое большое уважение, которое один кучеяр может проявить к другому равному, дошло до Арлинг не сразу. Слов не нашлось, и он замер, чувствуя себя загнанным в угол.
Расслабься, халруджи, махнул рукой Сейфуллах. Потом будем разбираться, кто кому должен. Мы ведь в Пустоши Кербала, верно? Обделаться можно от страха, если представить, что все это по-настоящему. Если бы раньше мне сказали, что я буду валяться в лечебнице серкетов и изображать будущего слугу Нехебкая, я забил бы такого умника камнями. Надеюсь, у тебя есть план?
Наверное, Регарди слишком усердно кивнул, потому что Аджухам пробурчал:
Я так и знал, что нет. Ладно, что-нибудь придумаю. Эти серкеты неплохо врачуют. Через неделю можем отсюда сваливать. Кстати, у тебя чертовски хорошо получается притворяться зрячим. Но это ничего не меняет. Как только мы покинем эту чертову гостеприимную обитель, наденешь свою повязку немедленно. А то я и так чувствую себя проклятым.
Арлинг кивнул, чувствуя, что ему не хватало привычного бурчания Сейфуллаха.
Мне нужна неделя, чтобы найти имана, уверенно кивнул он, не зная, кого обманывает сильнее себя или Сейфуллаха.
Продолжить разговор не получилось. Арлинг поднял руку, призывая Аджухама к молчанию. Человек был один и ступал едва слышно, но уверенно направлялся в их сторону. Арлинг поднялся с пола как раз вовремя, чтобы встретить настоятеля Пустоши Бертрана. Видя их растерянность, неожиданный посетитель сделал приветственный жест рукой и непринужденно уселся рядом с Сейфуллахом на циновку, пригласив Регарди последовать его примеру. Если бы Бертран был не один, Арлинг решил бы, что их обман раскрыт, и наступил час расплаты. Но с настоятелем никого не было, а в озерном зале царила тишина.