На счастье Авархана эта почтенная пара отсутствовала нагрузив полную лодку немудреного товара они отплыли в сторону Обители. Там в это время как раз проходила ярмарка. А бывший капитан Фарад тоже был человеком опытным, но в силу своей молодости более доверчивым. Услышав, как незнакомец называет себя другом молодого охотника Света, он расцвел улыбкой и встретил мурганца как самого дорогого гостя. Впрочем, слово «мурганец» в этой деревушке ни разу не прозвучало. Авархан представился дуганским купцом, чем вызвал легкое недоумение капитана. Однако Фарад не стал интересоваться, что общего могло быть у Света с дуганским купцом. Тем более, что незнакомец ловко ввернул в разговор несколько фактов, которые мог знать только очень близкий охотнику человек.
Уже следующим утром лодка, загруженная припасами для долгого пути, отчалила от причала, рядом с которым все обходили огромное черное пятно не зарастающей травой земли. Авархан, показывая, что и этот скорбный знак ему тоже известен, постоял у этого пятна, почтительно склонив голову. Капитан Фарад сам проводил его и по течению Русинки, и по Большой реке до того места, где один из его соплеменников охранял лодку Багуна. Здесь Фарад сошел на берег. Он предлагал остановиться здесь ненадолго и новому знакомому.
Оставайся, горячо воскликнул он, отдохни пару дней. Скоро здесь будут Багун с Зерой это родители моей жены. Увидишь, как они обрадуются другу Света.
Авархан внутренне поежился. Он почему-то подумал, что эта встреча не принесет ему ничего хорошо. Потому и отклонил искренний порыв молодого капитана, сославшись на срочность. Даже приплел в свой отказ самого Света что путешествует не просто так, для собственного удовольствия, а чуть ли не по поручению охотника.
Он, естественно, не мог увидеть встречи Фарада с родственниками; так же, как и слушать их разговор. Но он действительно угадал старый дуганец пожал плечами, услышав незнакомое имя, а потом насупил брови, под которыми наполнялись подозрительностью глаза.
Жаль Жаль, что ты не задержал его здесь, проворчал он Фараду, чует мое сердце, что об этом человеке мы еще услышим. И это будет не самая хорошая весть для нас
Авархан тем временем радовался, что путь его лежит по течению реки, а не против него. Иначе он никогда не добрался бы до океана. Теперь же он изредка подгребал веслами, стараясь держаться середины русла. Берега Большой реки и в прежние времена не были особо заселены. Сейчас же они были совсем пустынны. Авархан об этом знал все из тех же рассказов Би Рослана. Многое в тех рассказах показалось ему сказкой, сочинительством старого историка. Но вот в этом в описании водного пути от океана к деревушке на берегу Русинки Би Рослан был абсолютно точен. Мурганец убеждался в этом с каждым днем, двигаясь на лодке в обратном направлении, к Великому океану.
Продукты в лодке тем временем быстро таяли, и мурганец стал ограничивать себя в еде. Золото, что хранилось в двух тяжелых кошелях, сейчас его не радовало ведь купить на него даже кусок хлеба здесь было не у кого. Добывать пропитание рыбалкой или охотой он не был приучен. Впрочем, как бы Авархан не был самокритичен, какую-то дичь он все же добыл бы. Только вот что-то словно шептало ему: «Скорей! Не теряй ни мгновенья! Иначе можешь опоздать!». К чему именно он мог опоздать, мурганец не представлял. Однако в последнее время он привык доверять таким вот предостережениям судьбы.
К концу путешествия он стал почти таким же стройным, как в те далекие годы, когда начинал карьеру военного моряка. Именно блеск его голодных глаз не позволил жителям; точнее одному жителю старосте рыбацкой деревушки начать расспрашивать его о путешествии. И Авархан скоро поблагодарил небо, что не стал сразу бить себя в грудь, представляя другом охотника Света. Потому что староста могучий кряжистый старик был много мудрее и опытнее капитана Фарада; и лучше знал Света. Поэтому Авархан о таком знакомстве даже не стал заикаться.
Он на ходу выдумал жалостливую историю о погибшем караване, о долгой дороге домой, к морю (здесь о Мургании он тоже предусмотрительно промолчал) и о нескольких жалких оставшихся золотых монетах. Одна тут же перекочевала в руки старосты, а лодка быстро заполнилась провизией. Авархан даже не стал останавливаться здесь на ночлег как бы подозрительно это не выглядело. Внутренний голос уже вовсю кричал, торопил вперед.
Последний переход дался Авархану труднее всего. Да корма лодки была полна еды; однако он не давал себе наслаждаться окрестностями, как прежде. Авархан неустанно греб; забывался лишь на короткий сон и отдых, и опять греб, загоняя вглубь нарождающийся непонятный страх. Он был потомственным моряком; что такое гребля знал не понаслышке. Однако так неистово не работал никогда. Потому что родом был из богатой семьи, по службе продвигался быстро и многое в том числе многочасовые ежедневные тренировки с веслами в руках прошло мимо него.
А потом пришлось грести еще неистовей чтобы лодку не отнесло в океан, мимо порта. У пристани он бросил челн, который на многие дни стал для него домом. Бросил, потому что видел рядом два корабля своей флотилии.