По большому счету, она несла и милицейскую службу тоже, как и сейчас её несёт полиция. Взять, к примеру, ОМОН или внутренние войска. Во время угрозы вторжения из-за кордона или проведения террористических актов эта силовая структура патрулирует особо тревожные районы страны, высматривая именно врагов нации, а не просто грабителей или хулиганов. Тем не менее, милицию в России решили не сохранять, и полиция как и во времена СССР, продолжает выполнять функции милиции тоже, включая проведение следствий по делу о разного рода политических преступлениях внутри страны, спецопераций по обезвреживанию международных террористов, поиск как укрывающихся от правосудия международных преступников и пресечение шпионской деятельности в пользу другого государства (то есть этим занимаются не только органы государственной безопасности).
Назвали же полицию после революции 1917 г. милицией по одной причине. Старая царская полиция была полностью разгромлена лучшие её кадры погибли или эмигрировали из страны. В стране, однако, с невиданным размахом разгулялась преступность, бороться с ней старыми полицейскими методами оказалось невозможно. Не только потому что набранные из комсомольцев и рабочих коммунистов кадры не владели основами полицейской работы, но и потому что преступность в то время к стражам порядка и вообще гражданам проявляла непомерную жестокость, она действовала, по сути, как на войне, используя все возможные в то время виды оружия вплоть до гранат, взрывчаток и даже пушек.
Преступные банды грозили повергнуть страну в полный хаос, поэтому большевики во главе с Лениным и Троцким открыли фактически внутренний фронт. То есть, новая, коммунистическая милиция, как на войне, по-настоящему сражалась с бандитами, буквально спасая мирное населения от грабежей, погромов и резни. А это и есть милицейские задачи. Кроме того, отношение к полиции к тому времени в народе дошло до столь отрицательной оценки, что назвать по-старому вновь созданные органы охраны правопорядка у революционных властей не повернулся бы язык. И как бы их назвали новая полиция? Красная полиция? Большевистская жандармерия? Абсурдно звучит, не так ли? Вот и назвали органы внутренних дел милицией, что воспринимались тогда её сотрудники как защитники народа от бандитов и террористов. То есть, по сути, добровольцы народной самообороны. Так это название за органами внутренних дел сохранилось на целых 90 с лишним лет.
Какие должности сегодня в полиции наиболее известны гражданам?
Во-первых, участковые инспекторы (или участковые уполномоченные). До революции 1917 года их называли квартальными.
Надо сказать, во все времена работа участковым была и остается психологически непростой. Трудная это одно. Трудно, скажем так, «раскапывать» преступления, совершаемые хитрыми, изворотливыми преступниками. Нелегко, вычислив преступника и его сообщников, собрать доказательную базу, то есть завершить следствие по делу. Это всё, что называется, издержки профессии, её специфические острые углы. А вот как назвать работу, при которой тебе так становится морально тяжело, что из блюстителя порядка ты готов превратиться в монстра, от которого все встречные буквально шарахаются?
А не сумеешь сдержаться и превратишься в пугало с погонами, то можешь себе представить, насколько труднее станет добывать необходимые для раскрытия преступления сведения?
Отчего ж работать участковым психологически тяжело? Ответ тоже банален до крайности. С одной стороны, наша судебно-правовая система во многом несовершенна, как её ещё с царских времён ни реформируют. Из-за этого найденных, пойманных и доведённых до суда преступников, вина которых в совершенном преступлении доказана, нередко неопровержимыми уликами, нередко отпускают на свободу. Или присуждают им такое наказание, что они над «раскрутившим» их участковым откровенно, при людях, смеются. С другой стороны, сознание наших сограждан, нередко твоих соседей, с которыми ты, вроде бы, в хороших отношениях, показывает порой такой моральный парадокс, что участковому впору возненавидеть всех окружающих.
В случае каких-либо проблем люди немедленно бегут за помощью к участковому, но когда требуется помощь участковому от них (скажем, выступить свидетелем в суде или в качестве понятого пройти с участковым в квартиру нарушителей общественного порядка, даже просто сообщить нужную ему для успешной работы информацию), то эти же самые люди склонны о своём гражданском долге забывать.
Нередко на участкового пишут совершенно необоснованные жалобы в прокуратуру: мол, незаконно задержал, порвал одежду, отнял деньги, избил. И приходится участковому писать всякие объяснительные, а нередко и выслушивать упрёки от работника прокуратуры, ведь прокуратура просто обязана не доверять милиции и реагировать на заявления граждан, особенно если они касаются противоправных действий сотрудников милиции.
Власть полицейского, в отличие, скажем, от его коллеги из США, в России на самом деле весьма и весьма ограниченная и условная. Чтобы на законном основании оштрафовать нарушителя по какой-то статье административного кодекса, милиционер должен отвести нарушителя в суд. Но ведь просто так судья верить не имеет право, даже если правонарушение произошло в совершенно пустынном месте. Скажем, полицейский «застукал» гражданина за рубкой декоративной ёлочки поздно ночью. Даже если за ночь в отделении удастся выжать из нарушителя чистосердечное признание, утром в суде он может запросто заявить, что никакую ёлку не рубил, его просто арестовали, чтобы «выдавить» из него взятку, а ёлку срубили сами «менты», чтобы «подшить» её к дутому делу.