С надеждой поглядел он в глаза отцу Владимиру:
Ради нашей старой дружбы?
Найдётся, ещё как найдётся! захлопал в ладоши Старгородцев.
После обеда, переоблачившись в рабочую одежду, обвешавшись строительными инструментами, они не спеша двинули прочь от храма к жилым постройкам местных жителей.
Заходили во дворы нуждающихся в помощи одиноких людей, Старгородцев всех наперечёт знал: кололи дрова, прохудившиеся крыши домов укрепляли, чистили колодцы и дымоходы.
Возвратились усталые, к ужину и с удовольствием, попарившись в деревянной баньке, что затопила к приходу работничков, матушка Елена, переоделись в чистое бельё, подсели к столу.
Оглядев добровольных помощников, облачённых теперь не в мотоциклетные доспехи, но в рубашки и штаны самого батюшки, отец Владимир рассмеялся:
Долгонько ваши старания люди вспоминать будут.
А то, что мы делали, разве богоугодное дело?
Ещё какое! расправляясь с вишнёвым пирогом, весело заметил Старгородцев.
Уставшие гости полегли после ужина спать.
Матушка Елена расстелила им на многочисленных раздвижных диванах и креслах уютные постели. В доме Старгородцевых привыкли принимать многочисленных гостей, в основном странствующих пилигримов, мечтателей, художников, поэтов. Приезжали или приходили своим ходом к отцу Владимиру монахи-вольнодумцы, священники-расстриги. Бывало, некоторые задерживались надолго, некуда было идти. Старгородцевы никогда никого не гнали, мало того устраивали на работу, поддерживали, укрепляли и постепенно разуверившийся в жизни человек находил себе жильё, а далее отец Владимир мог похвастаться бракосочетаниями бывших пошатнувшихся духом и особую радость ему приносили крестины детей, рождённых от таких браков.
Отец Иннокентий отправляясь в соседний домик, где обитал лишь ночью, так как был бессемейным, остановился в дверях и, обратившись к Старгородцеву, не смог скрыть повышенного интереса.
Как же ты с ними познакомился? кивнул он на видневшихся в проёме двери одной из комнат, храпевших байкеров.
В молодости, ответил Старгородцев, усмехаясь в усы, лихачили на мотоциклах. Страсть, как любил скорость, ветер, пиво и рок!
Ты? не поверил отец Иннокентий, заново оглядывая солидную фигуру друга.
Я! подтвердил батюшка. Если хочешь знать, рокеры или по-современному, байкеры, это те же анархисты! А от анархиста до порядочного человека один шаг!
И ты его сделал, этот шаг? всё ещё поражался дьякон.
Шагнул в духовную семинарию, согласился отец Владимир.
А они? снова кивнул в сторону спящих байкеров, отец Иннокентий.
Они? задумался Старгородцев. Работают, семьи содержат и стараются в отпуск объединиться, чтобы колесить по России, видишь, и к нам заехали, слава Богу!
Перекрестился он на спящих друзей.
Сподобил Господь увидеться через двадцать лет!
Богоугодное дело! подтвердил дьякон и на цыпочках покинул спящий дом Старгородцевых.
Но ещё долго не спал, слонялся возле остывших боков мотоциклов и трогал их пальчиком, представляя, как летит по дороге и ветер сдувает слёзы из глаз, ах, как хорошо!
Белым-бело
В предпраздничные дни Танька Удальцова решила сделать ремонт в своей квартире. Обзвонив с десяток соответствующих фирм, она каждый раз спрашивала, есть ли в бригаде строителей представители кипчакских народов, а по-современному гастробайтеров, то есть таджиков, казахов, узбеков. После минутной заминки ей отвечали, что есть и бригады занимающиеся ремонтом квартир, в основном состоят из «черных».
Танька вспылила и позвонила подруге:
Кто расистка? Я расистка! орала она в трубку. Да, и не скрываю своего презрения к этим дуракам! Они ничего не умеют! Вон на прошлой неделе приперся слесарь, таджик, надо было кран холодной воды заменить, бегал, бегал, не знал, что и как делать, ты думаешь, он починил?
Впала Танька в состояние, близкое к умопомешательству:
Нет! Деньги за работу взял, а сам исчез, кран через два часа сорвало. Пришлось опять звонить в ЖЭК. Что?
И успокаиваясь, устало произнесла:
Эти кипчаки ничего не умеют, к тому же они тупые и грязные! Послушай, мне нужна бригада русских рукастых мужиков! Понятно?
Все-таки подруга помогла, она и сама недавно занималась ремонтом квартиры. Русские строители в два дня справились с задачей и, расплачиваясь с ними, Танька не без удовольствия обозревала свои апартаменты.
Тридцать первого декабря, Танька ожидала в гости родственников. Конечно, накрыла стол и, кинулась открывать.
Надо же предупреждать! схватилась за сердце тетя Роза, совершив экскурсию по квартире.
Что это такое? Я не поняла! с недоумением оглядывая белые стены кухонного пространства, спросила бабушка Муся, а попросту Мария Сергеевна.
Это евроремонт, ответила родственницам Танька, мода такая!
Ишь ты, мода! хмыкнула бабушка Муся. Мода на больничные операционные!
Сестры Удальцовой вошедшие в квартиру следом за тетей Розой и бабушкой Мусей, одобрили белесые обои гостиной и белые обои с рисунком сверкающих инеем белоснежных роз в спальне.
Будто в зимнем лесу, восторгалась Светка Удальцова.
И мебель белая! нахваливала обстановку квартиры, другая сестра, Маринка Удальцова.