Иди, не бойся, огонь не погаснет. Я скажу, что нужно взять.
Разве там никого нет?!
А кого ты там хотел увидеть, лопни твои глаза?! старуха зашлась мерзким, очень тонким хохотком.
Опять мимо! Мне, в самом деле, нужно выбросить мысли о дочери колдуньи. Я вздохнул и начал спускаться во мрак. Огонёк мотылька наверху казался не таким ярким, как сейчас. Он летел впереди меня на расстоянии вытянутой руки. Невольно подумалось о том, что хорошо иметь колдовские способности. Никаких тебе хлопот с темнотой, с мышами. Да всё, что угодно, под силу.
Внизу было сыро и душно. Моя простая холщовая рубаха в один момент отсырела. Привыкая к слабому освещению подполья, я осмотрелся. Старуха крикнула, чтоб я шёл прямо и возле стены взял кожаный мешок, в который и буду складывать её пожитки.
Очень скоро необходимое уже лежало у ног колдуньи, которая внимательно рассматривала вещи, проверяя, всё ли я собрал. Потом Хельда сняла со стены бубны, вкладывая их один в другой, прихватила свитки из бересты, бросив их в мешок, и крикнула:
Града, перестик булдом, красторени.
Наши глаза округлились, нахлынувшее чувство тревоги заколотилось в каждой груди, а в двери уже скреблась Града. Зверюга подцепила хлипкую створку когтем и открыла её, заполняя весь проём своим громадным туловищем. Ну и псина же! Что за невероятные размеры?! Казалось, в её клыкастую пасть влезут одновременно две человеческие головы.
Вблизи Града выглядела ещё ужаснее. Она ринулась к хозяйке, бросая на нас жуткие взгляды свирепых пылающих глаз. Её дыхание было частым и тяжёлым (так даже загнанная кобыла не дышит). А там, где ступали её лапы, на земляном полу оставались громадные следы, очень похожие на медвежьи. Града подошла к колдунье и опустилась на пол. Старуха стала укладывать на её широкую спину вещи. Сверху она укрыла скарб парой шкур и перетянула всё широкими ремнями с железными пряжками. Скорей всего Граде уже не раз приходилось быть навьюченной.
Перспектива дальше путешествовать с этим животным не слишком радовала, но, главное, что колдунья идёт с нами, а значит, эта ночь уже не принесёт столько неприятностей, как предыдущие. Мать Земля! Как мы ещё до сих пор живы?!
Оставив лачугу, мы увидели, что гроза уже закончилась. Невольно подумалось, за всем происходящим в избушке я не услышал того, что творилось снаружи. Может, грозы и вовсе не было, и это всего лишь колдовские проделки старухи, которая пыталась нас выдворить? Тогда почему она просто не спустила на нас свою питомицу Граду? Зачем она идёт с нами? Заполучить колдовскую медяшку? Кажется, такого уж серьёзного повода у неё для этого и нет Столько вопросов и не одного ответа!
Ровное течение мыслей было внезапно прервано громким карканьем! Чёрная птица выпорхнула из открытых дверей и опустилась на щуплое плечо хозяйки. Да сколько же можно! Зачем нам в пути ворона? Не хватало для полного счастья ещё медведя из соседнего валежника и пары зайцев с бубенцами. Да уж! Компания подобралась, что надо!
Вместе со своими спутниками я двинулся в сторону лесной тропинки. Впереди нас шла Града, что очень радовало, ведь собака точно почует опасность. Всё-таки есть толк от этой псины. Цепочку завершала старуха, у которой на плече покачивалась ворона. Наше путешествие продолжилось, но уже в новом составе.
Обратная дорога через дремучий ельник не была напряжённой и, как нам показалось, закончилась раньше, чем путь к убежищу Хельды, поначалу пугающему нас дурной славой и неизвестностью.
За время бессонных ночей мы порядком вымотались, привал на ночлег был просто необходим. Опасность не позволяла нам ночью спать. Приходилось идти по открытой местности с горящими факелами, но иногда и это было невозможным. Там, где луга и поля сменялись непроходимыми лесами, и каждая живая и неживая тварь на пути пыталась напасть, нам приходилось забираться на самые верхушки деревьев и оттуда нести дозор до самого рассвета. Именно поэтому мы и решили найти ведунью, которая может справиться с чёрным колдовством.
Теперь, оказавшись на берегу странного большого озера, мы наблюдали за тем, как вечер неумолимо переходил в ночь, и небо становилось всё темнее. Горизонт, за который свалился солнечный диск, ещё был золотистым, но и это свечение, словно перегоревший костёр, начало превращаться в чёрную сажу ночи. Песня, которую мы пели, тоже затихла, но где-то в глубине сознания ещё некоторое время звучало:
Теперь, оказавшись на берегу странного большого озера, мы наблюдали за тем, как вечер неумолимо переходил в ночь, и небо становилось всё темнее. Горизонт, за который свалился солнечный диск, ещё был золотистым, но и это свечение, словно перегоревший костёр, начало превращаться в чёрную сажу ночи. Песня, которую мы пели, тоже затихла, но где-то в глубине сознания ещё некоторое время звучало:
Ой, ты неба отраженье,
Ой, могучая волна.
Бьём поклоны уваженья.
Слава, слава на века!
После хорошей песни, сытного ужина мы расположились на мягких шкурах вокруг костра. Таинственная гладь воды словно растворилась в темноте, и уже было непонятным, есть ли это самое озеро, или всё нам только привиделось