Все турецкие города достаточно цивильные; дороги здесь отличные; много платных автобанов. На хороших дорогах машины останавливаются хуже, и наоборот: в более глухих местах стопится каждый второй. Повсюду большие типовые мечети, похожие друг на друга, а также красные флаги, только вместо серпа и молота полумесяц (тот же серп, но без ручки). Сухо и солнечно, всё вокруг рыжее: горы и степь.
Отличный гостеприимный народ оказался в Турецком Курдистане, в восточной части страны. Я побывал в главном городе курдов со странным названием Диярбакыр, переночевал в местной мечети, посмотрел, как женщины из глины лепят и продают огромные тандыры печи для хлебов размером с корову, затем побывал на озере Ван. Озеро сие находится в горах, на высоте 1800 метров над уровнем моря, и зимой это самые холодные и снежные места страны. Само озеро не пресное, а с большой примесью соды. Холодное, и обдувается холодным ветром. Окружено горами со всех сторон, как Байкал, и велико километров восемьдесят в длину. Под городом Ахлат первый в Турции раз полицейский у меня проверил документы, и сам произнёс по-русски слово «Автостоп»! И в России не все знают
Город Ван, на восточной оконечности озера, 280 тысяч жителей население каждого городка указывается здесь прямо на въездной табличке. В городе я обнаружил магазин «Migroos» аналог нашего «Рамстора». Вернее, Рамстор это наш турецкий «Мигрос». Все те же продукты, что и у нас, только дороже. И не только в Ване, но и в каждом городе здесь есть супермаркет, хоть и небольшой, но принимающий кредитные карточки, а также Интернет-кафе. В окрестностях города соляные промыслы, добывают то ли соль, то ли соду, выпаривая лужи у озера.
К востоку от города Ван, в крошечном городке Гюзельсу («Прекрасная вода»), обнаружилась роскошная крепость Хошап Калеси посетил её, полазил, поснимал. Крепость стоит на горе, и с неё открывается отличный вид на дороги, горы и поля. Этакий крымский пейзаж, всё жёлтое, сухая трава типа степь, машинки где-то ползут вдалеке. В одном из горных мест я решил переночевать у водопада, но чуть не вызвал камнепад, и долгое время в вечерних сумерках ползал по скалам, ища безопасное от падения камней и воды место.
Восточная Турция изобилует не только горами, реками и водопадами, но и военными, и полицейскими. Много постов, на которых проверяют паспорт, заставляют заполнить какие-то анкеты причина в том, что регион сей, населённый курдским народом, уже давно хочет отделиться от западной Турции впрочем, безуспешно. В городе Ширнак я наблюдал много тысяч человек полиции и солдат; на каждом углу был человек в форме, в каждом магазине и лавке, и у каждой телефонной будки находился военный, следивший за тем, чтобы редкие робкие граждане никак не проявляли сепаратизма. Я постарался поскорее смыться из заментованного города. Водители-курды подвозят лучше, чем водители-турки, но первые неторопливые, любят постоять, чайку попить, а турки более деловые. Так и делится страна, лежащая меж двух континентов на европейскую половину, с автобанами и небоскрёбами, и азиатскую, курдскую часть, более напоминающую нормальную гостеприимную Азию. Только солдаты и полиция здесь турецкой, главенствующей национальности.
Въезд в Сирию
На выезде в Сирию турки содрали с меня 5000000 лир (пять миллионов) какого-то пограничного побора. Правда, это не очень большие деньги: ведь на момент моего путешествия за доллар давали полтора миллиона. Проезд на трамвае, в метро, пакет молока и другие простые радости стоили здесь свыше миллиона за каждую радость, и самый простой завтрак, состоящий из лепёшки, скажем, и пакета молока можно по праву назвать «завтраком миллионера». Каждый год курс турецкой лиры падает, а цены ползут вверх. Но страна и не думает дешеветь; один литр солярки стоит здесь около доллара миллион четыреста тысяч, как у нас в гражданскую войну. «Забегаю я в буфет, ни копейки денег нет, разменяйте десять миллионов!» это про Турцию. В супермаркетах цены семизначные5. Кстати, в соседнем послевоенном Ираке солярка и бензин в 100 (сто) раз дешевле, и местные жители целыми деревнями живут на одной контрабанде перевозя через границу топливо в своих собственных бензобаках.
А вот в Сирии такой инфляции нет: всего 50 лир за доллар, как и несколько лет назад; цены такие же копеечные, много вкусной еды, дешёвый бензин, и вместо турецких цивильных машин и дорог сирийские старые, облезлые машины. Дороги нормальные. Всюду, как всегда, портреты бывшего сирийского президента, Хафиза Асада, и его сына, текущего президента, Башара Асада. Плакаты и надписи: «Руки прочь от Ирака!», «Позор оккупантам» и прочее. Сирия одна из тихих союзников Ирака в американо-иракской войне.
Добравшись до сирийского города Алеппо, я вновь подробно изучал его. Даже, чтобы поучаствовать в культурной жизни, пошёл в кино уличный зазывала всех туда затаскивал. Когда в зале набралось человек 15, началось кино. Жара +40º, вентиляции никакой. Густой сигаретный дым, автомобильные гудки с улицы рядом, все хрустят орехами и семечками, очистки бросают на пол, ноги задирают на передние ряды сидений. Начался фильм, опоздавшие выбирают себе места, подсвечивая путь спичками и зажигалками. Фильм оказался американский, с титрами на арабском, а порой почему-то на китайском языке. Так я познал устройство местного кинематографа. Вышел на улицу там ещё жарче, +45º в тени.