Я рассказал тебе небольшую предысторию. Все это было незадолго до встречи с Олей. Тогда мы с Сашей не знали о других людях со сверхъестественными способностями, вернее, мы не были с ними знакомы. Поэтому многое из того, что мы знаем сейчас, для нас было недоступно. Я не был готов к встрече с чем-то плохим, с кем-то, кто захочет забрать мой дар с помощью своей сверхсилы. И к тому моменту я не был натренирован настолько, чтобы распознать гипнотизера в чужом человеке. До этого я знал только одного «внушателя», и им был мой брат.
Хочешь сказать, сейчас ты неподвержен гипнозу? удивилась я.
К сожалению, это не так, ответил Дима. Порой, у меня получается ставить блокировку на внушение, но иногда я пропускаю этот момент, разделяющий реальность и пустоту, и становлюсь бессильным.
В голове завертелись слова Оли о том, что Дима гораздо сильнее Саши. Тогда я не понимала, что она имеет ввиду, но сейчас часть головоломки встала на свое место. Правда, я была уверена, что не только блок на внушение сильная сторона Димы. Я надеялась услышать и о других его достижениях. Если заложенные в человеке сверхспособности можно развить, я должна узнать, как я могу сделать это со своим даром.
Когда Оля вошла в то кафе, продолжил Дима, меня словно парализовало. Мне захотелось смотреть на нее вечно, как сумасшедшему подростку, впервые влюбившемуся в девушку. Я даже не успел удивиться, когда она направилась к моему столику. Она продолжала смотреть мне в глаза, и я опомнился только в тот момент, когда она оказалась рядом. Мы пили кофе и болтали, я напрочь забыл о друге, с которым у меня была там встреча. Кстати, он почему-то так и не пришел. Помню, как наши руки случайно соприкоснулись мы попытались взять одну салфетку. После этого она погладила меня по плечу, и именно тогда теперь я это понял она и влюбила меня в себя.
Что ты почувствовал в тот момент? спросила я.
Дима опустил глаза и его губы растянулись в задумчивой улыбке.
Невероятно, сказал он. Хоть я и знаю, что все было искусственной химией, те чувства в памяти остаются настоящими. Это была безумная страсть и беззаветная преданность. Я был готов преклоняться перед этой женщиной, мог вывернуть душу наизнанку, чтобы сделать ее счастливой. При этом я всегда был достаточно жестким в отношениях с девушками. Но Оля подавила мою волю и лишила права выбора. Теперь я понимаю, что она за человек, и что я был ее жертвой, но, как ни странно, я все равно благодарен ей за те сумасшедшие эмоции, хоть и ненавижу ее всей душой. Никогда раньше я не испытывал ничего подобного. У нее другой гипноз, не такой, как у моего брата. Саша может просто заставить делать то, что он хочет, превратить человека в робота, а эта стерва забирает жизненные силы и испепеляет душу.
Дима засмеялся.
Кажется, у меня синдром стокгольмской жертвы, сказал он.
Мне это знакомо, ответила я.
Когда очередная порция текилы оказалась в его организме, Дима передал мне бутылку. Я тоже сделала глоток и почувствовала, что опьянела. Мой собеседник выглядел абсолютно трезвым, и я вспомнила, что слушатели всегда хмелеют быстрее рассказчика, даже если пьют с ним наравне. В тело пришла приятная слабость, ноги стали ватными, и я даже поймала себя на мысли, что немного отвлеклась от тяжелых мыслей сегодняшнего дня. Однако, поняв это, ко мне сразу же вернулась вся боль, сердце защемило и стало трудно дышать. Сегодня я похоронила Лешу, и сегодня же я потеряла Сашу.
Дима засмеялся.
Кажется, у меня синдром стокгольмской жертвы, сказал он.
Мне это знакомо, ответила я.
Когда очередная порция текилы оказалась в его организме, Дима передал мне бутылку. Я тоже сделала глоток и почувствовала, что опьянела. Мой собеседник выглядел абсолютно трезвым, и я вспомнила, что слушатели всегда хмелеют быстрее рассказчика, даже если пьют с ним наравне. В тело пришла приятная слабость, ноги стали ватными, и я даже поймала себя на мысли, что немного отвлеклась от тяжелых мыслей сегодняшнего дня. Однако, поняв это, ко мне сразу же вернулась вся боль, сердце защемило и стало трудно дышать. Сегодня я похоронила Лешу, и сегодня же я потеряла Сашу.
Ты как? спросил Дима, заметив перемены в моем лице.
Плохо, шепнула я.
Дима придвинулся поближе и без слов заключил меня в свои объятия. Он обнял меня так сильно, что дышать стало еще труднее. Но этот сочувственный жест в тот момент оказался моим воздухом, мне было необходимо почувствовать чье-то сострадание. И человек, боль которого была сопоставима с моей болью, был наилучшим лекарством. Несколько минут мы молча сидели, обнявшись. Дима гладил меня по голове, а я пыталась сдерживать подступающие к горлу рыдания.
Мы можем прекратить этот разговор, если захочешь, сказал он, отстранившись.
Нет, ответила я. Я хочу услышать продолжение.
Уверена?
По крайней мере, это меня немного отвлечет.
Дима выпустил меня из объятий, но продолжил держать мою руку.
Что было дальше? спросила я.
Мы начали встречаться, ответил он. Мы были вместе почти полгода, но мне всегда казалось, что я знаю ее всю свою жизнь. За все это время между нами не было ни единой ссоры, нам просто было не из-за чего ругаться. Я не верил, что такие отношения существуют в природе. Знаешь, говорят «слишком хорошо, чтобы быть правдой». Так вот, это оказалось про нас. Наши отношения были настолько идеальными, что я потерял голову.