Идя мимо номера остроносенького, хотел заглянуть и напомнить о себе, но, помедлив, передумал.
Он не стал звонить из здания, а вышел на улицу к телефону-автомату. Позвонив, схватил тачку и поехал за деньгами.
Вернулся в номере, кроме Вовика, вчерашние девочки. Сегодня с ними Василию любезничать не хотелось, он лишь сказал Тосе, чтоб передала остроносенькому, как страстно его жаждут лицезреть.
А я его пасу?
У тебя есть другая работа?
Скучный ты сегодня.
Какой есть.
Вовик тоже был нацелен на игру, поэтому гостьи вскоре удалились, сказав, что вечером заглянут опять.
В банке было двенадцать лимонов, когда Вовик стал играть в долг в надежде всё же сорвать куш. Но не сорвал. Оставшись должен пятнадцать, он ушёл, пообещав отдать долг через неделю. Василий ничего не имел против. Он был, во-первых, уверен, что Вовик отдаст, во-вторых, он был уверен, что если Бурундук не отдаст сам, за него придётся расплачиваться другим тому же брату, скажем, или другим каким родичам (долг будет продан Конову, а тот знает, как поступать) Вовик не остроносенький плешак, знаком с правилами, и он местный Кстати, сам пришёл, за руку его не тянули.
Василий выпил грамм семьдесят коньяку, посчитал наличные, засунул их в потайной карман куртки и лёг в постель.
Он задремал и даже увидел лёгкий приятный сон, но пришли Тося с Дусей.
Рекомендую Дуся.
Рекомендую Тося.
Обе, делая лица глупыми (хотя куда уж глупее их мордашек), по очереди изобразили книксен. Василий мельком глянул на компаньонок: «Что за манера», однако не нашёл нужным выказать своего отношения вслух. «Чуют поживу, что ли?» усмехнулся, спросил:
Ну что, девоньки? Есть навар?
Да ну, Тося показала кончик языка. Жилы одни. Никакого сервиса, сплошной хамёж. Дуся подтверждающе вздохнула.
Ну, причащайтесь пока, а я посплю, вы мне сон хипповый перебили, и, отвернувшись к стене, некоторое время слышал, как проститутки пили и ели, пока не забылся. Проснулся от возникновения некоего добавочного шума. За окном смеркалось. За столом все те же Тося с Дусей, и ещё прибавился остроносенький плешак, виновато взглянувший на хозяина номера.
Рассчитаться пришёл?
Должник замялся:
Понимаешь, я напарнику деньги отдал, ещё вчера, а он уехал в Москву родственников проведать.
А не вернётся если?
Как это? Ну-у В крайнем случае, продам оставшийся товар и
Смотри. Любишь кататься, люби и саночки возить.
Не, ну ей-ей
А чего пришёл-то?
Остроносенький опять замялся.
На халяву, что ль, дёрнуть?
Подумал это
Отыграться, что ль? Василий искренне удивился.
Н-н-ну, и лёгкий румянец выступил на узких скулах и продолговатой плеши остроносенького.
Во даёт! Василий подмигнул девчонкам, которые, стараясь не помешать разговору, тихо пережёвывали. «Вот ещё бурёнки-то,» Василий встал и, не одевая брюк, отправился умываться. Вернулся, натянул брюки, подошёл к столу и, потерев ладонью подбородок, разлил в четыре стакана оставшийся в бутылке коньяк. Остроносенький, выпив, сразу встрепенулся, сел посвободнее, локти на стол выставил.
Во даёт! Василий подмигнул девчонкам, которые, стараясь не помешать разговору, тихо пережёвывали. «Вот ещё бурёнки-то,» Василий встал и, не одевая брюк, отправился умываться. Вернулся, натянул брюки, подошёл к столу и, потерев ладонью подбородок, разлил в четыре стакана оставшийся в бутылке коньяк. Остроносенький, выпив, сразу встрепенулся, сел посвободнее, локти на стол выставил.
Вообще-то играть с этим плешивым Василий уже не рассчитывал, да и не хотел, запал исчез, он только хотел отоспаться перед тем как отправиться домой. И применять к плешаку санкции также не собирался ну что с него спрашивать, с неграмотного. Однако теперь взыграло любопытство.
Так что, девчата, удовлетворим просьбу гражданина бывшей братской республики?
Не зна-аю, сказала Тося, засовывая в рот очередной кусок съестного.
Мо-ожно, сказала Дуся, вытирая пальчики о салфетку.
Дуся и Тося работают на пару. Может, их иначе зовут, но приклеились эти клички.
Тогда начнём.
Поначалу игра шла с переменным успехом и девчата, заскучав, ушли. Василий дал им денег с тем, чтобы они через часок принесли выпить и поесть. Затем фарт пошёл Остроносенькому. Он то потел, то краснел, наконец, когда отыграл долг, слегка побледнел и заметно напрягся, точно его осенило вдохновение.
Ну что, баста? Василий спокойно разглядывал соперника и думал, что из-за него ему пришлось выпивать и, значит, возвращение домой придётся отложить на день. «Ну да ладно, позвонить бы только надо». Раньше, пропадая по неделе-другой, он не давал о себе знать, и всё сходило. И лишь когда подросла дочка и стала спрашивать, где папа, Нина потребовала непременно сообщать о своём местопребывании.
Так ты чего? Всё по нулям. Никаких обязательств ни у кого. Врежем щас по стакану и айда кто куды.
Денег рассчитаться с Панычем ему хватало.
А может Остроносенький продавил ком в горле. Продолжим, может?
Василий поперхнулся. «Тэ-эк, подумал, и этот туда же Ну, плешак!» Он ещё не злился, лишь изумлялся, хотя неприязнь или, скорее, презрение начинало наполнять его чем-то тухловато-удушливым.