Воспрянув духом, выбегу на холм
И все увижу в самом лучшем свете.
Деревья, избы, лошадь на мосту,
Цветущий луг везде о них тоскую.
И, разлюбив вот эту красоту,
Я не создам, наверное, другую
Многогранность образа мироздания! И вот теперь на мысли о Вечной Красоте и Любви наводит лирического героя образ утра. «Утро» так называется следующее стихотворение. В произведении отсутствует глубокая символика, как, например, в первых двух. Но кое-чем оно не совсем обычно. В данном исследовании произведение выбрано именно для того, чтобы показать бесчисленные грани, которыми сияет творчество поэта с очень непростой судьбой, так мало прожившего. (Всего 35 лет). Но крестьянские «корни» которого «обрубить» не смогли!
Итак, с самого начала здесь ощущается некое «движение» заря «горит», свет «бежит» а навстречу ему «бежит» лирический герой, да и все остальные жители села с радостью рассвет «встречают».
Заря символ начала, какого-то «обновления». Конечно, в русской литературе образ утра чаще передаёт ощущение радости, а здесь, наверное, даже нет «светлой печали», как в предыдущем произведении. Думаю, стихотворение этим и удивительно прежде всего образ утра, бесспорно, любимый сельский пейзаж навеял лирическому герою какую-то щемящую сердце тоску недаром же в произведении звучит слово «тоскую»! Отчего же вдруг?! Наверное, стоит обратиться к мыслям великого И.И.Левитана о «переживании красоты», которая вне человека. А ещё о том, что мы уйдём из этого мира, а красота останется! (О великой роли живописца в творчестве Н.М.Рубцова разговор в следующих частях. Ощущал ли поэт, как когда-то великий художник то, что ему так мало отпущено любоваться земным мирозданием знает только Творец. А нам остались «шагнувшие в вечность» великие творения). А сейчас ещё раз обратимся к самому произведению. Лирический герой взбегает на холм, чтобы скорее увидеть солнце? Конечно, но, возможно, это и символ некого духовного или душевного подъёма, который позволяет по-иному взглянуть на свою жизнь. (Такое мироощущение отразилось и во многих полотнах упоминаемого не раз И.И.Левитана). Подняться над чем-то мелким, не слишком значимым, чтобы увидеть главное. И вот, «взбежав на холм», делает лирический герой а по сути, сам поэт главный вывод своей жизни, с которого и начата эта глава! И помогает понять самое главное в жизни русская природа, неотделимая от Родины, без которой тоскует душа.
У сгнившей лесной избушки,
Меж белых стволов бродя,
Люблю собирать волнушки
На склоне осеннего дня.
Летят журавли высоко
Под куполом светлых небес,
И лодка, шурша осокой,
Плывёт по каналу в лес.
И холодно так, и чисто,
И светлый канал волнист,
И с дерева с лёгким свистом
Слетает прохладный лист,
И словно душа простая
Проносится в мире чудес,
Как птиц одиноких стая
Под куполом светлых небес
И вот в финале первой части перед читателем снова располагающий к глубоким раздумьям образ вечера, да ещё и осеннего «склон осеннего дня» значит, располагающий «вдвойне». У стихотворения нет названия потому, наверное, что всё это философская мысль, воплотившаяся в образе осенней природы конечно, родной и для поэта, и для его лирического героя. Только главный образ, конечно, тот, к которому обращается поэт и почти в самом начале и в завершении. Это «купол светлых небес»! Какое удивительное сочетание слов!
Образ Света Небесного главный, как мы помним, и в других приведённых ранее произведениях. «Светлые Небеса» над всем: над избушкой, грибами, осенним лесом, каналом, осокой, плывущей лодкой. Только в этом стихотворении небо показано именно в образе купола, венчающего мироздание! Это «купол» Нерукотворного Храма Творца, о чём уже говорилось.
А неба свод, глубоко синий, -
Как купол, увенчавший храм!
Похожие по смыслу, по «мироощущению» строки принадлежат поэту Серебряного Века В.Я.Брюсову, который менее всего ассоциируется с подобными образами и произведения которого вряд ли мог читать Н.М.Рубцов. Только и мысли эти и образ этот вне времени. И, видимо, следует вспомнить ещё, что и купол любого православного храма символизирует небо! Объяснять что-то ещё по этому поводу, видимо, незачем! К «куполу светлых небес» устремляется душа! «Где просто, там ангелов сто, а где мудрено там ни одного», говорил Старец Амвросий Оптинский. И в произведении истинно русского поэта «душа простая проносится в мире чудес». Душа, пожелавшая увидеть мир духовный «мир чудес», как называет его создатель стихотворения. А всё под этим «куполом» и чисто, и светло!
А образ птиц сначала столь любимых русским человеком журавлей, а потом птиц вообще, в данном контексте, скорее всего, символизирует воспарившие над землёй души людей.
(Думаю, всем хорошо известна традиция на Светлый Праздник Благовещения отпускать птиц на волю).
Остаётся, наверное, добавить, что в этом удивительном стихотворении вообще нет никакого упоминания чего-то тёмного, недоброго тревожного. Нет в стихотворении ни «чёрных лебедей», ни «разбойных лиц», ни «потрясений». Нет здесь и тоски может быть только «светлая печаль» но только очень-очень «светлая»! Потому что над всем и над всеми «купол светлых небес»!