Чуть позже, Виталий Зиновьевич пояснил причину моего внезапного освобождения. Правда, сделал он это с некоторой неохотой. Дескать, дал он следователю крупную взятку. И, якобы, тот изменил мне меру пресечения на подписку о не выезде. На мой осторожный вопрос, в какую сумму вылилась та взятка, Виталий Зиновьевич усмехнулся: мол, не бери в голову, после сочтемся Да, собственно сейчас это было не столь важно. Главное, что мы разместились в салоне старенькой «Победы», поджидавшей нас у самого крыльца и помчались прочь от этого Богом проклятого изолятора.
Генерал Усачёв вернулся в Управление абсолютно опустошённым.
О побеге подозреваемого в убийстве директора завода ему, конечно же, следовало немедленно сообщить в Москву. Однако, вопреки вышеозначенной субординации, Александр Геннадьевич предпочел взять двухчасовой тайм-аут, дабы своими собственными силами попытаться выправить ситуацию. И лишь в случае полного провала тех, поспешно принятых оперативно-розыскных мероприятий, рапортовать о случившемся ЧП в столицу. Ну, и заодно потихоньку начинать готовиться к своей вынужденной отставке.
В срочном порядке по городу был объявлен план «Перехват». Каждые десять минут, доклады по розыску автомобиля «Победа», поступали непосредственно в кабинет начальника областного УВД. О том распорядился сам Александр Геннадьевич. И, кажется, вот оно, долгожданное
Товарищ генерал! Только что, дежурный одного из патрульно-постовых нарядов сообщил о том, что на пересечении улиц Масленникова и Богдана Хмельницкого, тремя минутами ранее, было зафиксировано передвижение объявленной в розыск автомашины с госномером: 9999 ОМК. За данным автомобилем установлено скрытое наблюдение, так же определено его примерное направление движения.
Спасибо облегчённо вздохнул Усачёв. Задействуйте все силы и средства для последующего задержания данного транспортного средства. Учитывая то обстоятельство, что в салоне автомобиля находятся особо опасные преступники, разрешаю открыть огонь на поражение. Хотя, нет Отбой. Преступники мне нужны живыми. О любых изменениях в проведении операции, либо иных непредвиденных обстоятельствах докладывать немедленно
При прочих обстоятельствах, Александр Геннадьевич вряд ли уделил какой-либо иной операции столь пристальное внимание. А если и уделил, то уж давно посчитал бы задержание Кузнецова фактически завершённым. Потому как её окончание, по сути, было лишь делом техники и выучки оперсостава. Однако данный случай был для генерала особым, и если хотите, то совершенно неординарным. Потому и требовал Усачёв от своих подчинённых едва ли не ежеминутных отчётов.
Ну, а как иначе?
Ведь в следственном изоляторе абсолютно все (от рядового конвоира, до лиц офицерского состава) в один голос утверждали, будто бы подследственного за территорию СИЗО вывел именно он, то есть, Усачёв. А после, дескать, он вновь вернулся в изолятор, но уже без Кузнецова. Кроме всего прочего, по словам всё тех же сотрудников СИЗО, сегодняшним утром с подозреваемым, якобы, встречался его адвокат.
Дежурному офицеру изолятора, тот защитник как будто бы представил какие-то документы, а также разрешительные письма, заверенные высокими милицейскими чинами. Как позже выяснилось, тот самый адвокат, каким-то невероятным образом, не оставил после себя никаких записей и отметок в дежурном журнале. Причём, покинул он здание изолятора ещё до того, как туда прибыл «двойник» Усачёва.
«Что, вообще, это могло быть?.. Мистика, массовое помешательство или некий хитроумный гипноз?.. А быть может, у злоумышленников имелся свой человек среди служебного персонала. Данный подельник, наверняка, и помог Кузнецову с побегом. А после, воспользовавшись разгильдяйством и системным бардаком, царившим в изоляторе, неким хитроумным способом запутал все следы. Ну, а в качестве оправдания перед высоким начальством и была придумана столь мистическая история.
И как назло, данный неординарный случай приключился в самый ответственный и совсем неподходящий момент, когда на карту поставлено все. Ну, или почти все»
В любом случае Александру Геннадьевичу стоило отдать должное умному, изощрённому и достойному противнику, способному на самые непредсказуемые и неординарные маневры. Потому и распорядился генерал о взятии «беглецов» живыми, дабы в последствие познакомиться с тем «криминальным виртуозом» лично.
Виталий Зиновьевич устроился на переднем сиденье, рядом с водителем. В то время как мне пришлось потеснить двоих пассажиров сзади. Благо, «Победа» машина вместительная и никто из нас не чувствовал себя в ней зажатым. Да, и сама обстановка, непринужденного и лёгкого общения, вовсе не располагала для некоего брюзжания, негодования и выражения прочего недовольства по поводу каких-либо неудобств. А может мне это лишь казалось. Ведь в ту минуту я был безумно счастлив от одной лишь мысли, о своем внезапном освобождении. И мне было вовсе неважно, кто находился со мной рядом, и кого мне следовало благодарить за моё невероятное спасение.
Куда едим? обратился к адвокату водитель.
Куда подальше По городу покатаемся, немного осмотримся. Узнаем, куда попали и что здесь за люди. У нас теперь имеется свой экскурсовод. Он-то и познакомит нас с местными достопримечательностями и злачными местами Виталий Зиновьевич обернулся ко мне. Ведь, это так?