Тут следует иметь в виду, что непосредственно о войне против СССР верхушка вермахта завела разговор при обсуждении итогов кампании на Западе еще 25 июня 1940 г., то есть уже на третий день после подписания перемирия в Компьене[30].
В последующие дни проблема поворота внимания Германии с Запада на Восток обсуждалась представителями высшего немецко-фашистского командования в частном порядке. Официально вопрос о войне против СССР был обсужден 21 июля 1940 г. на совещании Гитлера с командующими видами вооруженных сил, где были определены основные цели и замысел похода на Восток[31].
Исходя из полученных указаний, главнокомандующий сухопутными войсками Браухич 22 июля 1940 г. поручил начальнику Генерального штаба ОКХ Гальдеру начать предварительную разработку замысла похода на Восток, представить предложения о необходимых силах, сроках и районах стратегического развертывания, операционных направлениях и т. д. Аналогичные указания начальник штаба ОКВ фельдмаршал Кейтель дал начальнику штаба оперативного руководства генералу артиллерии А. Йодлю. По поручению главнокомандующего ВМС гросс-адмирала Э. Редера начальник оперативного управления Главного штаба ВМС контр-адмирал К. Фрикке к 28 июля подготовил «Соображения о России», в которых изложил позицию своего командования по поводу войны против СССР.
Проще говоря, доложенная Сталину, Молотову и Тимошенко информация разведки свидетельствовала о том, что Гитлер всерьез настроен развязать очередную войну. Да, конечно, нельзя отрицать, что тут была неточность, касавшаяся временных рамок агрессии. Хотя, если честно, как сказать. Дело в том, что такая мысль действительно посещала тайные закоулки коричневых мозгов фюрера, но он вынужден был быстро отбросить ее, так как за столь короткий период времени невозможно было ни подготовиться к нападению на СССР, ни тем более перебросить необходимые для этого войска к границам Советского Союза. Особенно если учесть, что на военные действия того времени сильнейшее воздействие оказывал сезонный фактор. А ведь с момента окончания западного похода вермахта на горизонте замаячила ежегодная перспектива осени, когда нападение, тем более в режиме блицкрига, становилось трудно осуществимым.
Далее. Благодаря ГРУ Москва уже 26 июня 1940 г. знала, что министерство путей сообщения Германии 26 июня 1940 г. получило указание подготовить к концу 1940 г. план перевозки войск с Запада на Восток[32]. И когда этот график был утвержден Гитлером в качестве неотъемлемой части системы мероприятий (план «Отто») по подготовке агрессии в соответствии с директивой 21 от 18.XII.1940 г. (план «Барбаросса»), то благодаря усилиям уже берлинской резидентуры НКВД СССР тот график попал в Москву.
Речь идет о заслугах до сих пор, увы, официально не рассекреченного ценного источника берлинской резидентуры НКВД НКГБ СССР, крупного железнодорожного чиновника Третьего рейха. Его имя пришлось устанавливать окольными путями, хотя, если честно, его имя никто специально и не скрывал, но, увы, и не упоминал. Этого неизвестного героя германского движения Сопротивления, видного функционера КПГ звали видного функционера КПГ
Должность ого-го! Практически во всех государствах мира столичный железнодорожный (и вообще транспортный) узел является самым главным. Там сходятся все данные о железнодорожных (и не только) перевозках. О том, что советская внешняя разведка располагала таким источником, стало понятно лишь в конце 90-х гг. прошлого века, когда были опубликованы мемуары выдающейся советской разведчицы (ныне, к сожалению, покойной) Зои Ивановны Воскресенской/Рыбкиной, в которых она вскользь упомянула о нем на одной из страниц своих воспоминаний, правда, не назвав его имени, но четко указав его должностной статус и статус в разведке агент[33]. Перед войной ЙОН ЗИГ находился на связи у берлинской резидентуры НКГБ СССР. Агентура из числа ж.-д. чиновников, тем более крупных, для того и приобретается разведкой, чтобы заранее быть в курсе того, что, как и особенно когда и куда перевозится. Тем более это актуально в угрожаемый период, так как по интенсивности и направлениям военных перевозок можно делать практически однозначные выводы о времени начала тех или иных военных операций, не говоря уж о силах, которые будут задействованы в них. К тому же данные о конечных пунктах этих перевозок позволяют более или менее точно выявить основные направления грядущего (грядущих) удара (ударов) противника[34]. В этом, собственно говоря, и есть основное предназначение такой агентуры. Именно от этого агента в том числе и стало известно о разработке графика воинских перевозок на Восток, так как в мае 1941 г. он сообщил данные о переводе этого графика в режим отсчета времени «X» или, если на немецком штабном языке, в «режим максимально уплотненного графика движения эшелонов». Этот график был переведен в такой режим в 00 ч. 00 мин. 23 мая, а уже 24 мая Сталин провел расширенное заседание с участием высшего военного командования, в том числе и приграничных округов, где прямо заявил о том, что в самое ближайшее время СССР подвергнется внезапному нападению.