Я же хочу поговорить с вами про другое, и начну вот с чего. Всем вам, наверное, известно, что летосчисление кяфиров сильно отличается от того, которое ведем мы и по их летосчислению сейчас одна тысяча девятьсот пятидесятый год, середина двадцатого столетия. Это время, когда люди ложатся спать не тогда, когда заходит солнце а тогда, когда гаснет электрически свет. Это время, когда люди начинают свое утро с чтения газеты, а не намаза. Это время, когда люди, собираясь в долгий путь, едут не на осле а на механическом автомобиле. И все это, все то о чем я сейчас сказал все это есть в стране руси, все это есть в стране англизи, все это есть в Европе. Все это есть и в Междуречье, там, где уже тридцать лет правят руси. И при этом никто не сказал, что живущие там люди перестали чтить Аллаха Всевышнего, перестали вставать на намаз, перестали обращать своих детей в веру своих отцов. Среди русских тоже есть люди истинной веры, и они этого не скрывают и никто не преследует их, не заставляет принимать другого Бога, нежели Аллаха или придавать Аллаху сотоварищей. Клянусь, что видел собственными глазами мечети и в Константинополе, и в Багдаде и в Басре и те мечети были полны людей, пришедших позаботиться о спасении своей души. Но это не мешает им жить лучше нас, и многие из простых людей под сильной властью живут не хуже, чем живем мы, те, кто собрался в этой комнате и должен решать. И все это потому, что в этих странах сильная власть и только один правитель над большими землями, а у нас малые вотчины и постоянные усобицы, и дрязги, обескровливающие нас. От них наш народ живет в нищете и позоре. И если тот, кто говорил до меня, предлагал отдаться под власть руси, надеть на шею ярмо только для того, чтобы сохранить все как было я предлагаю создать сильное государство и уже от его имени решать, куда и как мы пойдем. Если мы не сделаем это никакие деньги руси, никакие люди руси не позволят нашим горам, городу, в котором мы собрались стать чем то лучшим, чем то что есть сейчас.
Касим оглядел собравшихся. Они молчали, кто-то с явным неодобрением
Задумайтесь сейчас, какой ответ вам придется держать перед Аллахом, и не только за содеянное вами, но и за то, как вы правили? Сколько в ваших городах нищих? Сколько льется бессмысленной крови. Сколько несправедливости?! Неужели вы думаете, Всевышний не спросит с вас за это?! Аллах не хотел, чтобы почитающие его жили как звери, в нищете и беспросветности, не имея лишнего куска хлеба для своих детей, убивая друг друга согласно дикарским обычаям. Нет, он хотел чтобы те, кто правит уммой правили ей к благу мусульман и уж точно не хуже, чем правят своими народами кяфиры
Да что ты знаешь об Аллахе, мальчишка! выкрикнул красный от гнева Абу
Что знаешь об Аллахе ты, терзающий мой народ бесконечными поборами, несущий бедствия, приведший на землю моего отца самых злобных псов из неверных! не менее грубо ответил Самед шариат предписывает уважать старших, но право же, ты не заслуживаешь ни капли уважения, ты, севший на мой трон и тиранящий мой народ! Ты гнусный маниук и не имеешь никакого права называться хаджи, потому что все благое, что ты совершил во время хаджа ничто по сравнению с теми мерзостями, которые ты совершил после хаджа! На твоем имане столько мерзостей, что от него ничего не осталось, и тебе нечего рассчитывать на рай ангелы прогонят тебя даже от врат его, пусть даже ты весь остаток жизни будешь совершать кыйаму, дабы замолить совершенное тобой11
Но позвольте возвысил голос аль-Абдали, пытаясь на правах ведущего остановить перебранку, вот вот угрожающую перерасти в нечто большее
Но позвольте возвысил голос аль-Абдали, пытаясь на правах ведущего остановить перебранку, вот вот угрожающую перерасти в нечто большее
И тут разразилась катастрофа
За дверью треснули выстрелы, один за другим и прежде, чем кто-то успел отреагировать в зал ворвался человек. Он был среднего роста, одетый совсем как местный и в руках его были два револьвера
Смерть узурпатору!
Не сомневайтесь, Ваше Благородие, я с револьвером как жид со скрипочкой
Револьверы хлопнули одновременно
По правилам каждый из шейхов мог брать с собой на заседание Федерального совета одного человека, будь то наследник, советник или телохранитель и каждый, у кого была хоть капля здравого смысла, выбрал себе телохранителя. Рядом с Абу с невозмутимым видом стоял рыжий британский сержант, старый и опытный стрелок с быстрыми и проворными руками и взведенным пистолетом в кобуре. Но хоть он был и быстр стрелок был еще быстрее. Сержант умер еще до того, как рухнул на пол. Но главное он сделать успел, толкнул на пол толстого как бочка и неповоротливого принца Абу и тем самым пока сохранил ему жизнь
Дмитрий! выкрикнул побледневший как смерть Касим Аль-Хабейли
Телохранитель толкнул князя на пол за долю секунды до того, как грязнули еще два выстрела и сам упал с пулей в груди. Но и он выполнил свой долг до конца, толкнул своего закрепленного так, что пуля, направленная ему в грудь ударила в руку, в мясо, вырвав кусок плоти, но не убив. Больше убийца ничего сделать не смог