Всё это невыносимо давило: все эти люди, снующие туда-сюда в ожидании увидеть какую-нибудь знаменитость; обсуждающие приезжих уборщицы-мексиканки. Полуденная жара и духота сводили с ума, не давая свободно дышать. И захотелось вдруг исчезнуть, раствориться, чтобы не чувствовать больше этой боли, этих взглядов, этой дрожи во всем теле.
На грани помешательства она не помнила, как покинула аэропорт, как дошла до автобусной остановки и доехала до парка, как бесцельно бродила по аллеям, уходя как можно дальше от скоплений прогуливающегося народа.
Позже Маргарита вновь сидела на корточках, закрыв лицо руками. Потом немного пришла в себя, но глаза всё ещё были полны слёз, а плечи изредка подрагивали. Тугие тиски, сжимавшие голову, казалось, стремились раздробить череп, а сердце сдавливало тяжёлыми стальными обручами, затрудняющими и без того слабые его удары. Тело бросало попеременно то в жар, то в холод. Хотелось кричать, но слёзы душили, и хриплым воплем заходилась она, надрывая горло. Хотелось разбить голову, чтобы не ощущать этой чудовищной боли. Как теперь быть? Больше не увидеть его серо-голубых глаз, не дотронуться до крепкой руки, не погладить мягких волос, не услышать его голос низкий, хрипловатый, при звуках которого каждый раз сладко замирало сердце, не ощутить его прикосновений А всего недавно этот парень был живым, весёлым, о чём-то мечтал, во что-то верил, кого-то любил Только утром они разговаривали, шутили и смеялись, тепло прощаясь у терминала. То, что прежде наполняло её жизнь радостью и смыслом, обернулось переполнявшей душу горечью.
Она уже почти ничего не чувствовала, не ощущала ничего, даже саму себя, постепенно теряя ориентацию во времени и пространстве. Шла неровными зигзагами, всё удаляясь от оживлённой тропы, несколько раз находясь в опасной близости от края глубокого оврага, которым заканчивалась одна из сторон дороги. Внезапно девушка оступилась и чуть не сорвалась ей удалось ухватиться за какую-то корягу. Несколько камней скатилось вниз. Проследив их путь, Маргарита инстинктивно ещё крепче сжала пальцы, отчаянно пытаясь выбраться на твёрдую почву. Изодрав руки и вконец обессилев, она не могла больше сопротивляться. Сознание покидало её.
Чьи-то сильные руки в алых перчатках подхватили её и помогли выбраться, относя подальше от края дороги.
Для не отличавшейся хорошим здоровьем девушки события этого дня были слишком тяжёлым ударом. Всё ещё не до конца осознавая, что с ней произошло, находясь на грани обморока, она собрала последние силы и попыталась привести в порядок хаотичное течение мыслей.
Лицо её было испачкано, руки изодраны в кровь, тёмно-каштановые, почти чёрные волосы растрёпаны, глаза и нос опухли от слёз.
И только сейчас, сквозь пелену отчаяния и страданий, Маргарита смогла обратить внимание на молодого человека рядом с собой. Кожа его была смуглой, черты лица правильными, большие карие глаза смотрели на неё с любопытством и участием. Длинные чёрные, как вороново крыло, локоны вьющихся волос ниспадали по плечам мужчины, извивающимися змеями обрамляя благородное лицо. Одежда на нем была красного цвета и это определённо производило сильное впечатление.
Спаситель помог Маргарите сесть, принять более удобное положение, и поинтересовался, всё ли у неё в порядке.
Алессио?.. девушка рассеянно вглядывалась в черты лица незнакомца в тщетной попытке опознать его.
Один мимолётный взгляд друг на друга заставил каждого из них на мгновение почувствовать ту невидимую нить, что навеки связывает двоих, отдаваясь сладкой болью внутри.
Это кто-то дорогой тебе? Очень сожалею, но я всего лишь Джон, тихо произнёс мужчина, назвав своё имя на западный манер, и в благозвучном мелодичном голосе его слышалась мягкость лёгкого бархатного акцента. А не подскажешь, прелестное дитя, больно было падать? Ты же наверняка ангел, спустившийся с небес, он наблюдал за этим маленьким хрупким созданием и не мог понять, почему ему вдруг стало так тепло. Захотелось окружить её лаской и заботой, прижать к себе, зарывшись лицом в тёмные волосы, и принять на себя всю боль, не оставляя этой девочке ничего из того, что заставляло бы её страдать; испив устами её слезы деликатно прильнуть к нежным губам, оставив лёгкий поцелуй. Её глаза, ныне в первый раз познавшие горечь потери и слёз, такие прекрасные и ясные большая редкость. Они согревали, дарили свет душе и надежду сердцу. Боль и безысходность в этих дивных очах отдавались в нем подлинным терзанием.
Такая юная, чистая и свежая Господи, ну откуда такие мысли о сладости её губ, о нежности и аромате её кожи? И почему она так и притягивает его и так стремится к ней душа?
И стало страшно когда-то сильные чувства точно так же захватили его, и это принесло большую боль и большую печаль. Тот первый любовный опыт оставил в его душе долго не заживавшие шрамы и маленького сына: его жена нуждалась в более зрелом муже, и она нашла такого и полюбила лучшего друга и побратима. Он же считал ниже достоинства мужчины удерживать женщину силой и мешать счастью тех, чья любовь взаимна. А сам пытался найти забвение на дне бутылки и это едва не затянуло его в бездну. От того он так и боялся снова пускать любовь в своё сердце. Но она ведь не спрашивает, а просто приходит в свой час.