Берия: Что Вы мычите?
Начальник охраны: Или на «Ве»? Ве, ве, ве
Берия: Маслов? Масляков?
Начальник охраны: Нет, нет. Маслякова не было Вельзевул, Вельвеле
Берия: Вульф что ли?
Начальник охраны: Вспомнил! Мессинг его фамилия!
Берия: Алло, срочно психиатров сюда и сопровождение, всю бригаду. Сдайте Ваше оружие, пожалуйста. Вы отстраняетесь от обязанностей.
Начальник охраны: Или на «Ве»? Ве, ве, ве
Берия: Маслов? Масляков?
Начальник охраны: Нет, нет. Маслякова не было Вельзевул, Вельвеле
Берия: Вульф что ли?
Начальник охраны: Вспомнил! Мессинг его фамилия!
Берия: Алло, срочно психиатров сюда и сопровождение, всю бригаду. Сдайте Ваше оружие, пожалуйста. Вы отстраняетесь от обязанностей.
Какое-то время после этого.
Лаврентий Павлович читает черновики подозрительного романа, переданные ему спецслужбами. Подозревается М. А. Булгаков. Причина. Роман был написан о визите в Москву убийцы и шпиона немца Влада Дракулы, в котором без всякого сомнения узнавался В. И. Ленин. Что не было большой бедой. Более важно то, что роман имел четкие параллели со Сталиным и запрещенной историей про убийство Кирова из нижнего города.
« О, я глупец! бормотал он, раскачиваясь на камне в душевной боли и ногтями царапая смуглую грудь, глупец, неразумная женщина, трус! Падаль я, а не человек!
Он умолкал, поникал головой, потом, напившись из деревянной фляги теплой воды, оживал вновь и хватался то за нож, спрятанный под таллифом на груди, то за кусок пергамента, лежащий перед ним на камне рядом с палочкой и пузырьком с тушью.
На этом пергаменте уже были набросаны записи:
"Бегут минуты, и я, Левий Матвей, нахожусь на Лысой Горе, а смерти все нет!"
Далее:
"Солнце склоняется, а смерти нет".
Теперь Левий Матвей безнадежно записал острой палочкой так:
"Бог! За что гневаешься на него? Пошли ему смерть" (М. А. Булгаков, «Мастер и Маргарита», глава «Казнь»).
Какое-то время до этого. Первая встреча.
Мессинг: Разрешите
Сталин: Да, конечно, заходите, присаживайтесь, пожалуйста.
Мессинг: Благодарю.
Сталин: Ваше имя.
Мессинг: Мое?
Сталин: Желательно, если только Вы не хотите сообщить мне имя того, кто был здесь два часа назад. Впрочем это ему уже не поможет.
Мессинг: Вельвеле Мессинг. Проще Вольф Мессинг.
Сталин: Волк что ли?
Берия: Я предлагаю выгнать отсюда эту собаку-афериста. Черный маг, всей Москве пропарил мозг своим гипнозом. Что самое главное он препятствует регламенту разоблачения своих фокусов, а это злостное нарушение.
Сталин: Лаврентий, а ты-то кто? Бывший налоговик-отравитель. Я тебе сколько раз говорил, сожги этот свой чертов дневник. Для кого ты его пишешь? Как тень ходишь за мной и пишешь, пишешь. Когда у буду умирать, ты тоже будешь сидеть рядом и записывать? Ну когда же она умрет? Одного прошу, смерти, ведь не для себя прошу Хе, хе. Иногда у меня такое чувство, что ты моя совесть. Одно утешает, все равно придется тебя расстрелять. Выйди, пожалуйста, ненадолго, как друга прошу.
Мессинг: Мне кажется, мы с ним подружимся
Сталин: Не сомневаюсь. С ним много людей подружились. Какие языки знаешь?
Мессинг: Идиш, польский, немецкий. Русский почти выучил. Мне еще переводчика приставили. Когда я волнуюсь, то начинаю говорить с акцентом.
Сталин: Откуда ты, Вельвеле взялся?
Мессинг: С Голгофы я, товарищ Сталин.
Сталин: Здравствуйте, я ваша тетя. Агасфер что ли? Вечный бродяга Что ты там делал? И перестань повторять, товарищ, товарищ. Тамбовский волк тебе товарищ Хотя Ты ведь Вольф? Хе, хе
Мессинг: Да, я и сам иногда так шучу. Не обидно. Ведь Ваши называют Вас хозяин, верно?
Сталин: Хватит нести чушь. Что ты делал на Голгофе?
Мессинг: Это город Гура-Кальвария, что недалеко от Варшавы. Лысая гора. Я оттуда родом.
Сталин: Прямо как Граф Монте-Кристо, он тоже был с горы Христа. Скучаете, наверное Родственники остались?
Мессинг: Нет, я совсем один. Фашизм. Вы слышали про огромного страшного медведя, которому в последние времена было дано пожрать много мяса? Это из библейской книги пророка Даниила.
Сталин: Я знаком с этими животными. Хотелось бы думать, что лев это я.
Мессинг: У меня никого не осталось. Нет ничего хуже одиночества.
Сталин: Очень подозрительно. Значит, никто не сможет подтвердить Вашу легенду.
Мессинг: Я был бы очень благодарен, если бы кто-то смог бы ее подтвердить. Если бы мне помогли
Сталин: Что Вы умеете? Говорят, Вы хороший менталист?
Мессинг: Мне льстят. Здесь запрещено волшебство, телепатия и все что с этим связано. Люди боятся мистики. Ведь если есть потустороннее, есть и ответственность. На том свете отвечать придется. А кому это надо? Чтобы не попасть под запрет, мне приходится доказывать, что я простой гипнотизер-менталист. И поверьте, это ужасно сложно. Доказывать научно то, что объяснить почти невозможно, простыми словами, так чтобы стало понятно обывателям. Но как? Как можно разъяснить то, что скрыто?
Сталин: Хорошо, докажи это. Я буду посылать тебе жесты, а ты их читай.
Мессинг: Я не знаком с языком глухонемых.
Сталин: Значит не знаком. А зря, в этой стране люди потеряли слух, только язык жестов и понимают. Скажи, что я сейчас подумал?
Мессинг: Вы скучаете о Грузии, о далекой родине. И молите, чтобы головная боль оставила Вас хоть ненадолго