А кто это?
А в какой энциклопедии?
А где взять энциклопедию?
Разве меня для этого нанимали?
Вы имеете в виду Бисмарка?
А почему бы это не поручить Чарли?
А он жив?
А это срочно?
А может, я принесу вам книгу, и вы сами посмотрите?
А для чего это нужно?
И я ставлю десять против одного, что, после того, как вы ответите на эти вопросы и разъясните ему, где найти энциклопедию и зачем вам это нужно, клерк пойдет и попросит другого клерка помочь ему найти Гарсию, а затем вернется и скажет, что такого человека не существует. Конечно же, я могу и проиграть это пари, но по среднестатистическим данным я его не проиграю. И если вы достаточно умны, то не станете утруждать себя, объясняя своему «помощнику», что Корреджио следует искать на «Кор», а не «Кар» вы просто очень мило улыбнетесь и со словами «Ладно, не стоит» пойдете и сами найдете интересующую вас информацию.
Неспособность к самостоятельному действию, глупость, слабохарактерность, нежелание с радостью подхватить выполнение какого-то дела именно отсутствие этого настолько далеко продвинуло социализм. Если люди не желают действовать ради самих себя, что же они будут делать, когда речь пойдет о благе для всех?
Возможно, заместитель с дубинкой или мрачная перспектива быть выброшенным на улицу субботним вечером удержат на рабочем месте некоторых ваших служащих, но киньте клич, что вам нужен стенографист, и девять кандидатов из десяти окажутся неграмотными, хотя сами они будут абсолютно уверены, что умеют писать и правильно ставить запятые. Сможет ли такой человек доставить письмо к Гарсии?
Видите вон того бухгалтера? спросил меня один бригадир на большой фабрике.
Да, а что?
Так вот, как бухгалтер он еще ничего, но если я пошлю его в город с каким-нибудь поручением, он, даже если и выполнит его, зайдет по пути в четыре кабака, а когда доберется до нужной улицы, забудет, зачем его отправили.
Да, а что?
Так вот, как бухгалтер он еще ничего, но если я пошлю его в город с каким-нибудь поручением, он, даже если и выполнит его, зайдет по пути в четыре кабака, а когда доберется до нужной улицы, забудет, зачем его отправили.
Можно ли такому человеку доверить доставку послания к Гарсии?
Не так давно мы слышали сентиментальные взывания к сочувствию по отношению к «угнетенным обитателям трущоб» и «безработным бродягам, ищущим честных работодателей» и всякую другую ересь в адрес власть предержащих. Но почему-то никто ничего не говорит о работодателе, который успевает состариться в тщетных попытках добиться от этих самых оборванцев хоть немного разумного выполнения работы? О его долгом терпении в надежде получить хоть какую-либо помощь от этих самых «помощников», которые не умеющих ничего иного, кроме как лодырничать за его спиной.
В каждой мастерской и на каждой фабрике непрерывно происходит отбор. Работодатель постоянно дает от ворот поворот «помощникам», которые продемонстрировали свою неспособность продвигать интересы общего дела, и набирает новых людей. Неважно, насколько хорошо идут дела этот отбор происходит постоянно. В те времена, когда дела идут нормально, этот отбор происходит более мягко. Тем не менее, некомпетентные и недостойные неизменно будут выбывать. Это происходит ради выживания тех, кто чего-то стоит. Именно этот интерес заставляет каждого работодателя сохранять у себя лучших тех, кто способен доставить послание к Гарсии.
Я знал одного человека, обладавшего действительно блестящими качествами, однако совершенно неспособного самостоятельно справляться со своими делами и не имеющего никакой ценности для кого бы то ни было. Он был одержим безумной идеей, что его работодатель намерен его угнетать или уже угнетает его. Он был неспособен отдавать приказы и не желал их получать. Если бы ему приказали доставить послание к Гарсии, его ответом, вероятнее всего, было бы: «Сами доставляйте!».
Сегодня этот человек ходит по улицам в поисках работы, и ветер гуляет в дырах его рваного плаща. Никто из тех, кто его знал, не осмелится взять его к себе на работу, поскольку он известный смутьян. Призывы к здравому смыслу на него не действуют, и единственное, что способно оставить на нем хоть какой-то след это носок кирзового сапога сорок пятого размера.
Конечно же, я знаю, что к настолько морально разложившемуся человеку можно относиться лишь с сожалением, как к калеке. Однако, сожалея о нем, давайте уроним слезу также и по поводу тех, кто стремится сделать что-то великое, чьи рабочие часы не ограничиваются работой «от звонка до звонка», в чьих волосах пробивается седина из-за того, что они борются с безалаберностью, неряшливостью, безразличием, слабоумием, беспомощностью и бессердечной неблагодарностью, по поводу тех,
кто ради своего дела готов голодать и оставаться без крыши над головой.
Наверное, я изложил это чересчур в мрачных тонах. Возможно. Но в наше время, когда мир настолько опустился, я бы хотел замолвить слово о тех, кто добивается успеха тех, кто вопреки всему, направляет в правильное русло силы других людей, о тех, кто, добившись успеха, относится к этому, как к чему-то само собой разумеющемуся то есть, не больше, чем к своему жилью или одежде.