«Обиду я выдохнула молча»
Обиду
Я выдохнула молча.
Но деревья застонали.
Я не видела их лиц,
Только спины.
Резкость морщин,
Умноженная на резкость моих слов,
Убила бы их.
«Головки клевера из памяти всплывают»
Головки клевера из памяти всплывают.
Их волнами раскачивает ветер.
Лиловые и красные соцветья
Не убывают,
Их больше,
Их сносит вместе с криком большого ворона.
Он, словно настоящий,
Опять летел над поредевшей чашей
И полем.
Сергиев Посад
Сергиев Посад
Синеет под ногами лед,
И неба серого просветы
Приходят полосою светлой
И уплывают в свой черед.
Мальчишки, побросав пальто,
Гоняют шайбу у лабаза.
Щербатые на горке вязы
И голо смотрят и светло.
Извозчик перепутал век.
Заехал не спеша на площадь.
И сонную ругает лошадь
Беззлобно на глазах у всех.
«Прояснилось небо»
Прояснилось небо
И зима осталась за семью ветрами
Маленьким островом в снегу.
Зима емкое животное.
Кидается на человека
Вьюгой,
Порошей,
Оцепенением.
Больница
Тумбочка без клеенки голая.
Тапочки у кровати рваные.
Вафельное полотенце волглое.
Мне эти дыры кажутся ранами.
Косо стоят корпуса, и в грохоте
Грузовиков
Кто-то дверью хлопает.
Тише, сестра говорит шепотом,
И осторожно садится около.
«И мраморная Терпсихора»
И мраморная Терпсихора
По узенькой ступает кромке.
И духовой оркестр играет,
По счастию, не очень громко.
Пионы влажно отцветают
В тени Михайловского парка
Их радостное оперенье
На зелени июньской яркой.
«Умыться ледяной водой»
Умыться ледяной водой
И облака уже живые,
И голоса сторожевые
Гусей в окрестности лесной.
Лесок за темною рекой
С утра пропитан яркой стужей,
И стынущее небо глубже,
Разбавленное синевой.
Блестят на солнце вдалеке
Пустеющие перелески,
И голос ветра ясно, резко
Все выскажет немой реке.
И черная дрожит вода,
Торопит сонные мгновенья,
Вонзая стрелы в оперенье
Внезапно вспыхнувшего льда.
«Нищета берет нас за горло»
Нищета берет нас за горло и сдавливает.
И в битве с нею нечеловеческой
Маленькие домики с палисадниками вздрагивают
И добела выцветают резные наличники.
Петушок кричит. Високосный год кончился.
Корчится на веревке белье лиловое.
Маленькое сельцо укромное.
Снегом занесенное, сонное.
«Холодно стало»
Холодно стало. Деревья хмурые
В зимний путь шумят, собираются.
Кто по пути глубоко задумается,
Тот навсегда в дороге останется.
Дуб молодой бродит собакою.
В лица холодные мордой тычется.
Бродит за нами солнце пятнами.
Все пропадает, а это не вычтется.
Ты подожди, осень, траву зеленую
Утрами трогать холодным инеем.
Пусть пошумят дубы листвою свернутой.
Каждый свою в небе чертит линию.
«Лета разгар»
Лета разгар. Жужжит надо мной овод.
Я лицом касаюсь пахучих трав.
Верю я Там обо мне помнят.
Вот почему ты прав.
Может за поворотом омут.
Зато речки глаза блестят.
И ложатся покосы ровно.
Вот почему ты прав.
Вечером из духоты комнат.
Я выхожу, подолгу гляжу на закат.
Верю я Там обо мне помнят.
Вот почему ты прав.
«В поэзии играем пастораль»
В поэзии играем пастораль
Слова улыбки, жесты эфемеры.
А крики, недовольство, брань,
Чтобы не лгать, оставлены за сценой.
Там за кулисами всегда темно,
Там плачем мы, уткнувшись грубо
В чужое, душное от слез пальто,
Там жесткие кусаем губы.
На сцене улыбаемся светло
Насмешку друга чувствуем спиною.
Но чтобы в блеске пастораль сыграть»
Не плачь, пастушка, бог с тобою.
Конец августа
Конятник высох. Розов лист
И обведен каймой лиловою.
Рукою грубой, скандалист,
Смотри, дотронется до облака.
В траве зеленой распластав
Свои листы багрово-красные,
Он говорит, что луг устал
Средь зелени победы праздновать.
Что пусть сегодня вечер тих,
И на востоке звезды светятся,
Поднимет ветер воротник
И голова ромашки свесится.
Что осень поведет рукой
И все, что было тебе дорого,
Засыплет жесткою крупой
И превратит в пустое золото.
И то, не все же пировать
И до рассвета свадьбы праздновать.
Пора и луговине спать,
Укрывшись лепестками красными.
«Я мечтала и писала»
Я мечтала и писала
Вам веселое письмо.
Небо было голубое,
Рощи щурились светло.
Только вышла в чисто поле
Снег пошел, кругом темно.
Страшно стало. Поневоле
Память снегом замело.
«Дворцовым проездом»
«Я мечтала и писала»
Я мечтала и писала
Вам веселое письмо.
Небо было голубое,
Рощи щурились светло.
Только вышла в чисто поле
Снег пошел, кругом темно.
Страшно стало. Поневоле
Память снегом замело.
«Дворцовым проездом»
Дворцовым проездом можно выйти к воде.
Можно к Неве спуститься, потрогать воду.
Что-то шепнуть морской траве.
Неудачи списать на погоду.
Дождь во всем виноват, дождь.
Образ, расплывшийся улиткой.
Нас загнал под крышу ливень сплошной,
Вымокли до нитки.
Дракон играет с жемчужиной
Мозаика на полу.
На плафоне юноша с лютней.
Время обводит кайму
Радостью сиюминутной.
Лебяжья канавка
Свет дрожит на сырых виолах.
Коричневеет газонов гладь.
Порваны голосовые связки Эола,
Нам бы живые свои не сорвать.
А всегда отыщется повод.
Повелительный поворот головы.
Отчужденья внезапный холод
Стерегут, напружинясь, львы.
Свет дрожит на немой Канавке,
И в жару
Летний сад примеряет цветные вставки,
Что светлеют к утру.
«Замес помолотого хлеба»
Замес помолотого хлеба,
И крутолобо голубое небо,
И крутолобы башмаки в песке.
Я круглый стол накрытый вижу,
И сумрак подберется ближе,
Блеснув закатом вдалеке.