Он докурил, остановил воспроизведение, нажал запись и прошел в ванную. Белка лежала с закрытыми глазами, укрытая пеной, и мурлыкала песенку. Он опустил правую руку в воду, нашел холмики грудей и поймал сначала один сосок, потом другой, провел рукой по животу вниз, нащупал расщелину раковины-жемчужницы, приоткрыл створки пальцами, заглянул ими внутрь, девушка сдвинула ноги, но не сильно, скорей инстинктивно, потом опять развела. Оставив большой палец работать наверху, он опустил указательный вниз, нашел еще одно тайное отверстие, погладил и проник в него.
Ой, ну куда ты ну щекотно! Ну зачем ты это делаешь!
Неприятно?
Ну стыдно!
А приятно?
Ну не спрашивай! Не скажу!
Ну и ладно. Дай губы. Ты моя вкусная. Моя маленькая русалка. Попалась.
Мишка.
А.
А скажи: ты это для себя делаешь или для меня.
Я делаю это, потому что хочу.
А почему.
Не знаю. Желание возникает и не рассказывает мне откуда и почему. И зачем. У тебя разве не так.
Наверное. Но, бывает, мое желание возникает во мне и хочет тебя съесть. А бывает ты что-то такое делаешь, и во мне появляется новое желание, вроде как оно и не мое. Или сначала оно не мое. Может, это твое желание переходит в меня?
Конечно. Так и есть. А сейчас перешло?
Ну не скажу! Ты сам не чувствуешь?
Я чувствую. Но лучше знать наверняка. Тогда наши желания соединятся, и будет цепная реакция.
Как у бомбы?
Да.
Да.
Так ты хочешь, чтобы я взорвалась?!
Я хочу, чтобы ты побыла Кончитой.
Ну подлец ты какой!
Какой.
Любимый. И всегда-то выходит по-твоему.
Разве это плохо.
Нет. Хорошо. Хорошо! Ааах, как хорошо! Еще! Все! Хватит! Ну пусти, Мишка. Уже все. Почти. Нет, теперь точно все.
Ну вставай. Я тебя вытру. Во всех местах.
Ну нет. Я еще полежу. Ставь чайник. Я сейчас.
Ладно, маленькая.
Михаил вернулся в кухню, остановил запись и поставил чайник, потом с замиранием сердца включил сохраненный файл Noname02.erec. Шизофренические ощущения чуть не сбили его с ног: он был Белкой, чувствовал свою руку на сосках, которые отзывались удовольствием, на животе, внизу. И там, еще ниже. Было приятно, хотелось еще, глубже. Так ты этого хочешь, кошка. Тебе это нравится, маленькая брихушка. Тебе приятно, хоть и стыдно. Белкино желание пульсировало в нем милицейской мигалкой, стучало в ушах колоколом, волнами гнало кровь в сосудах и вдруг взорвалось невероятным, фантастическим, неземным, негуманоидным даже оргазмом. Реки Вавилонские вышли из берегов и затопили его всего; они вертели и крутили его, потом выбросили на берег совсем обессиленного и полностью обалдевшего. Он остановил файл, дрожащими руками вытащил сигарету из пачки и жадно закурил. Господи, это она всегда так? Или только сегодня.
Из ванной вышла Белка в махровом халате, подошла к нему и уселась на колени, он обнял ее за шею, повернул к себе голову, пытаясь заглянуть в глаза, она их прятала, покусывала его за ухо и водила рукой у него в паху.
Мне было так хорошо, что я забыла про тебя. Про него. Про вас. Хочешь, я его приласкаю, поцелую разочек? Сейчас.
Слезай, Бельчонок. Давай потом. Поешь сначала, а то отгрызешь с голоду.
Ладно. Но я отработаю. Ты же меня знаешь.
Да. Я тебя немножко знаю. Накрывай на стол.
После ужина они лежали на диване, по MGM шел какой-то вестерн, Белка тихонько перебирала пальцами его «коника», а в голове у Михаила докручивалась мысль: надо одновременно два запустить, а потом
Белка, дай-ка мне твой телефон.
Ага, хитрый какой! Нет уж!
Да я не буду ничего читать.
А зачем тогда?
Хочу сделать одну вещь.
Какую?
Ну увидишь. Эксперимент один.
А ты мне свой тогда дай.
Ладно. Держи.
Михаил скачал на телефон Android Wear и EmoRec и соединил его с Белкиными часами.
Скажи: Ок, Гугл.
Кому?
Часам.
Ну Ок. Гугл.
Так, теперь на моем телефоне найди иконку EmoRec.
Нашла. Плеер какой-то.
Да. Нажми Rec.
Нажала. И что дальше.
Дальше снимай халат, Михаил кликнул Rec на Белкином телефоне, забрал у нее свой и положил оба на стол.
Ну я буду тогда вся голая.
Именно.
Вот ты какой, Мишка. Тебе мало со мной вытворять всякое, еще надо и смотреть.
Конечно. И смотреть, и трогать, и слышать. И чувствовать.
Ладно. Давай его сюда. Чувствуешь?
Чувствую шершавый язычок.
Нравится ему?
Не скажу.
Чего это.
Ты же не говоришь.
Ну я стесняюсь. Иногда.
Ты так и не привыкла? А сейчас?
Не привыкла. И сейчас. Свет. Я голая. И я уже знаю, что ты хочешь.
Если знаешь становись. Моя лошадка.
Ну выключи свет, Мишка. Ну пожалуйста.
Ладно, моя хорошая.
Михаил выключил верхний свет, оставив телевизор, девушка стала на колени перед диваном, опустила руки на пол и положила голову на подушку на краю.
Чуть пошире ноги, конячка.
Он провел пальцем по выступающим позвонкам, погладил шею, погрузил ладонь в темно-рыжую гриву, а левой рукой нашел пушистый холмик гнездо желания.
Ну как ты, Бельчонок? Ты готова?
Да готова. Но все равно немножко страшно.
Чего?
Ну я знаю, что ты сейчас будешь делать. Мне это всегда немножко страшно. Сначала. Возьми крем, как твоя Марта Кетро пишет. И потихоньку.
А вот и не знаешь. Смотри, что я тебе приготовил, он дотянулся до стола, выдвинул ящик и достал лошадиный хвост, будешь настоящая лошадка.